Трактирщик принес эль и поспешил удалиться, а Ордерион вскинул руку и вернул щит на место.
Существо отпило напиток и удовлетворенно улыбнулось.
— М-м-м, варить эль вы научились отменный. Жаль, что достижений, за которые я могу похвалить ваш мир, так мало.
— Считаешь нас дикарями? — Ордерион одарил нечисть презрением, выплескивающимся сквозь прищур.
— Вы создаете прекрасную архитектуру, но живете в домах без водопровода, — существо провело ладонью по столу, сбрасывая с него крошки. — Вы украшаете витражами окна своих замков, но продолжаете пить напитки из металлических кубков и чаш. Перед вами открыты такие возможности, — ее лицо засветилось непритворным одухотворением, — но треть вашего населения до сих пор не умеет ни читать, ни писать. Пройдут тысячи лет, сменятся декорации, но вы все так же будете достигать успеха в одном и оставаться безнадежно отсталыми в другом. Потому что ни одно достижение не способно изменить главное — вашу эгоцентристскую психологию.
— Я сделаю вид, что понял каждое слово из твоей тирады, — Ордерион брезгливо скривил губы. — Говори, что хотела сказать, я кивну и быстро откланяюсь.
— Выход там, — существо указало на дверь и рассмеялось. — Беги, я тебя не держу!
Рубин
Хейди вернулась в комнату и прижалась спиной к двери.
— Что произошло? — Рубин встала с кровати, на которой лежала. — Почему ты выглядишь, как прежде? И где Ди?
— Галлахер и Ордерион здесь. Ди специально пошла в трактир, чтобы встретится с ними! Она вымогала у них седоулы и, в итоге, заключила с Галлахером уговор: через пять дней его люди доставят сюда сундуки с монетами.
— Нет! — выпалила Рубин. — Нельзя давать ей седоулы, пока мы не узнаем, что она задумала!
— Ди использует нас, — покачала головой Хейди, вытирая слезы, бегущие по щекам. — Ей веры нет! Нужно уезжать, Рубин. Твой отец — король. Ди сама говорила, что рассказывала ему свой план, а он помогать отказался. Возможно, твой отец знает, зачем ей нужны седоулы и что она собирается с ними делать. — Хейди прошла в комнату, схватила мешок и начала складывать в него вещи. — Ты со мной или мне ехать на поклон к Дарроу одной?
— Все седоулы у Ди! Мы даже за лошадей заплатить не сможем! — напомнила Рубин. — И уже вечер! Куда мы поедем?
— У меня припрятано пять монет в кошельке на подвязке, — Хейди похлопала себя по бедру. — С продажи скатертей и посуды в Зароне удалось выручить больше, чем Ди рассчитывала. Этого хватит, чтобы заплатить за лошадей и купить еды.
— А ночевать где мы будем?
— В лесу! — воскликнула Хейди.
— Вдвоем? — не поверила своим ушам Рубин. — Опомнись! Завтра утро настанет, и отправимся в путь. А сегодня запремся здесь и переждем.
— Останешься сейчас — завтра со мной уже никуда не поедешь, — покачала головой Хейди, продолжая набивать мешок вещами. — Раскиснешь при виде Ордериона и начнешь думать не головой, а чувствами!
— Я не собираюсь встречаться с Ордерионом, — покачала головой Рубин.
— Зато он очень сильно желает встретиться с тобой, — Хейди затянула завязки на мешке и закинула его на спину. — И запертая дверь его не остановит. Спрашиваю в последний раз: ты едешь со мной или остаешься?
— Еду, — кивнула Рубин, начиная быстро собирать пожитки.
Набила мешок, обула сапоги, накинула плащ, пряча голову под капюшон.
— Идем! — скомандовала Хейди и открыла дверь.
Остановилась. Галлахер поджидал их у противоположной стены коридора. Сначала Хейди отступила на шаг назад, и Рубин едва не столкнулась с ее спиной.
— Боги, — прошептал Галлахер, заметив обугленные руки некогда прекрасной туремки.
— Пойдем, Рубин, он ничего нам не сделает, — Хейди схватила ее за руку и практически поволокла к лестнице.
Галлахер действительно ничего не сделал. Он остался стоять в коридоре.
Хейди и Рубин вышли на улицу. Направились прямиком к конюшне. Им наперерез вышли Хорн и Саж.
Рубин подняла голову, одаривая их гневным взглядом алых глаз, и воины в ужасе отпрянули.
— Лучше не мешайте, — предупредила она, и те уступили дорогу.
С конюхом договаривалась Хейди. Рубин ждала на улице, пряча лицо от случайных прохожих и от Сажа с Хорном, которые внимательно наблюдали за ней, стоя поодаль.
Хейди вышла из конюшни, ведя под уздцы двух лошадей. Рубин подошла к одной из запряженных кобылок, запихнула мешок с вещами в подсумок, задрала юбку, под которой носила обычные мужские штаны, и запрыгнула в седло.