Просто чтобы никого не напрягать… не люблю напрягать людей, даже если кто-то может сказать, что «это же их работа».
Мужчина с загорелым лицом с морщинами и убранными назад тёмными волосами посмотрел на меня так, словно я была самым неразумным человеком, которого ему только довелось встретить. В его взгляде отчётливо читалось: «ненормальная».
Но, не смотря на все свои выводы по поводу меня и явный протест, спорить он не стал, вновь кивнул, в этот раз заметно раздражённо, поджал губы и повёл меня в другое помещение.
В кухню.
Открыв дверь, мы спустились на двадцать ступеней вниз, после повернули на девяносто градусов направо и дошли до конца лестницы, чтобы открыть ещё одну тяжёлую, окованную железом деревянную дверь и оказаться в кухне.
Справа и слева вдоль стен тянулись тяжёлые шкафы, угадать содержимое которых не представлялось возможным. Дальше справа, у окна, стоял простой стол, способный вместить человек пятнадцать, и вот он, в отличие от того, что был в столовой, уже был накрыт и заставлен нехитрым завтраком: каша в котелке, бутерброды с мясом и сыром пирамидками на двух тарелках, сушеные нарезанные фрукты в вазочке, пять пустых тарелок со столовыми приборами, пустые кружки, белый заварник с зелёными и голубыми цветочками.
Почти в центре помещения стоял большой стол с ящичками и полочками, вдоль стен другие столы, снова шкафы, железные печи, большая раковина… и очень-очень много кастрюль.
В тёплом душном воздухе сильно пахло специями и выпечкой, что-то шкварчло, шипело, булькало, хрустело, а обнаружившиеся здесь женщины с нашим появлением удивлённо повернулись к двери и переводили недоумевающие взгляды с меня на подчёркнуто недовольного Аскольда.
— Александра… особый гость хозяина. — Как-то очень странно представил он меня присутствующим.
Видимо, всё дело было в этом «особый гость хозяина», потому что женщины почти одинаково побледнели и попытались рухнуть на пол на колени, но я успела вскинуть руки и воскликнуть:
— Не нужно!
Все пятеро замерли, судя по лицам, попрощавшись с жизнями, я же торопливо добавила:
— Вам ещё готовить, а вы на грязный пол падать собираетесь. — Добавила я в дрожащий голос капельку мягкого укора. — Поверьте, не такой уж я и важный гость, чтобы ради меня в отдельной столовой стол накрывать и от дел ради поклона отрываться.
Невысокая тоненькая женщина, даже девушка, опустила голову и широко распахнула от ужаса глаза, не рискуя на меня смотреть, а вот стоящая немного впереди остальных женщина крепкого телосложения голову не опускала, напротив, она очень требовательно посмотрела на Аскольда.
А мужчина, получая какое-то извращённое удовольствие от всеобщего испуга, с раздражением и даже пренебрежением, которых даже не попытался скрыть, поведал:
— Гостья собирается завтракать с вами.
— Только если вы не против! — Торопливо добавила я, недовольно глянула на управляющего домом, потом посмотрела на бледные лица кухарок и поняла, что это была очень-очень плохая идея.
Я не хотела никого напрягать накрытием стола, но я почему-то даже не подумала о том, что им может быть неприятно завтракать в моём обществе.
Что им могу быть неприятна я сама.
Глава двадцать седьмая
Аскольд ушёл, не скрывая неодобрения и насмешливого презрения и даже не сомневаясь, что я прибегу следом.
Но я не побежала. Вместо этого, оставив на подоконнике книгу, пошла помогать с приготовлением завтрака для обитателей дворца. Вначале на меня посматривали с неодобрением, но оно быстро исчезло, стоило мне завязать волосы, надеть фартук и вымыть руки.
— Геара, — представилась полноватая женщина.
Судя по прямому взгляду, она была ответственной в кухне.
— Саша, — назвалась с вежливой улыбкой, улыбнулась шире и заверила: — Руки не кривые и растут из плеч. Скажите, с чем вам помочь.
Моя попытка пошутить вызвала понимающие улыбки и негромкие смешки, и в целом обстановка мгновенно разрядилась, стала менее напряжённой и неловкой, а меня приставили помогать рыжеволосой Дэрил с приготовлением пирогов.
Так что в следующий раз, когда через четверть часа вновь пришёл управляющий домом и увидел смеющихся во всю болтающих нас, ему пришлось приложить много усилий, чтобы не скривиться.
Однако от замечания он всё же не сдержался:
— Александра, вам не следует работать в кухне.
Правда? А где же мне следует работать?
Но вслух:
— Мне не сложно, Аскольд. Не желаете присоединиться? У нас ещё тесто осталось.
В этот раз он сморщился так явственно, что это выглядело даже оскорбительно. Но женщины с ним ругаться не рискнули, а я просто не захотела портить наши и так шаткие отношения.