Карета двигалась очень медленно. Они выехали на Мэлл, где кареты представителей богатых аристократических семей выстроились в длинную очередь к Букингемскому дворцу. Рядом с каретой то и дело появлялись зеваки, пытавшиеся заглянуть внутрь. Виктория в это время представляла, как сфотографировала бы эти лица, которые были видны сквозь стекло то отчетливо, то размыто. «Зеваки на Мэлл перед балом дебютанток – вот это была бы тема для фоторепортажа», – иронично размышляла она.
Прошла целая вечность, прежде чем впереди показались высокие кованые ворота дворца и перед ними проехала еще одна карета. Внезапно женские голоса заглушили цокот подков и стук колес.
– Избирательное право для женщин! Избирательное право для женщин! – скандировали они.
Виктории стало любопытно, и она выглянула из кареты. И действительно, у ворот собралась группа протестующих. Они показывали плакаты проезжавшим мимо каретам и зевакам.
– Ах, эти ужасные женщины не боятся устраивать переполох даже у ворот королевского дворца, – вздохнула бабушка Гермиона. – Что значит нечто столь маловажное, как позволение женщинам участвовать в выборах, по сравнению с балом?
Виктория уже хотела было возмутиться, однако тут ее дедушка громко заявил:
– Надеюсь, Сандерленд наведет порядок и избавит нас от этих истеричек.
На миг Виктории показалось, что она снова вернулась в кабинет Сандерленда, ощутила запах его туалетной воды, и у нее перехватило дыхание. К счастью, экипаж остановился перед ярко освещенным входом. Дверь кареты распахнулась. Слуги помогли выйти сначала бабушке Гермионе, затем Изабель и Виктории. По бокам от входа стояли королевские слуги в красных ливреях.
«Часть вечера я пережила», – пронеслось в голове у Виктории, когда она шла к двери рядом с Изабель. Но самое трудное было впереди.
Виктория с трудом сдержала вздох. Трудным – точнее, изматывающим – было в первую очередь ожидание. После того как слуги приняли у них пальто в холле, девушки вместе с родственниками поднялись на второй этаж. На обоих изогнутых крыльях лестницы стояло множество людей. Позолота перил, пурпур ковров, свет хрустальных люстр и сверкающие всеми цветами радуги одежды и ливреи создавали палитру красок, достойную импрессиониста, – и белые платья дебютанток напоминали на этом фоне разложенные повсюду салфетки.
Когда девушки поднялись на самый верх, слуги провели их с Изабель по длинному коридору. Этот коридор, на стенах которого висели высокие зеркала, вел к тронному залу. Здесь-то и стояла сейчас Виктория в окружении примерно сотни дебютанток, дожидавшихся, когда их представят королевской чете и обществу. Прошел целый час, прежде чем распахнулась белая дверь с позолотой и первой дебютантке разрешили войти в тронный зал.
Виктории казалось, что она движется мучительно медленно. Дебютантки входили в зал по очереди. Девушка возблагодарила небо за то, что не надела корсет: воздух здесь был ужасно душным. Одна из девушек едва не упала в обморок. Кто-то из слуг вовремя заметил это и провел ее к дивану.
Виктория вздохнула. Перед ней и Изабель были еще четыре женщины. В висевшем на стене зеркале девушка увидела свое отражение.
«С этими перьями на голове мы похожи на кучку нервных куриц, которых вот-вот поведут на убой. Миссис Доджсон ни за что не поверит мне, если я скажу ей, что это ужасно скучно».
– Мисс Бредон, ни за что бы не подумал, что встречу вас на столь формальном мероприятии, – вдруг раздался мужской голос у нее над ухом. Девушка поспешно обернулась. Джереми Райдер, одетый в черную визитку, с улыбкой поклонился ей. – Кстати, я здесь исключительно из профессиональных соображений, поскольку представляю коллегу по цеху, а не по причине каких-то светских амбиций.
– Э… что ж, очень рада слышать это. Ну, что по крайней мере один из присутствующих не пришел в поисках невесты или ради того, чтобы его заметили.
– А что насчет вас?
– Я уж точно не пришла покрасоваться и не хочу, чтобы меня заметили. – Виктория энергично покачала головой, краем глаза заметив, как раскачиваются из стороны в сторону ненавистные перья. – Уж поверьте мне, я здесь исключительно потому, что иногда цель оправдывает средства.
– Должно быть, цель для вас очень важна, если вы решили подвергнуть себя этой процедуре.
– Совершенно верно.
Изабель, стоявшая в очереди перед Викторией и беседовавшая с дочерью герцога, услышала их разговор и с интересом обернулась. С любопытством оглядев Джереми Райдера и решив, что он ей не нравится, девушка прощебетала: