— Я ненавижу тебя, Грейнджер, — сдавленно процедил Малфой, закатив глаза.
— Я… я тоже …
Она не знала окончания своей фразы. Ненавидела его — или себя — за то, что её сковала сладкая судорога оргазма, волнами расходившаяся по телу, за то, что мышцы плотно сжимались вокруг его члена. За то, что чувствовала, как Малфой кончал прямо в неё, не заботясь ни о чём.
***
Гермиона спала без снов. Ей даже не пришлось, в который раз, просить мадам Помфри о зелье «сна без сновидений», как она делала неоднократно. После секса Гермиона оделась и ушла, не проронив ни слова. Она направилась прямиком в душ, смывая с себя следы преступления. Тёрла мочалкой до крови и хотела бы стереть с себя всю кожу до самых костей, чтобы уничтожить всё, чего касались чужие руки и губы. И его запах, и самого Малфоя.
В первую очередь она позаботилась о том, чтобы наложить на себя противозачаточное заклятие, которое помогло остановить всё то, что могло бы в ней начаться.
Отвратительно.
И что самое ужасное, ей стало лучше. Гермионе не хотелось терзать свою кожу наказаниями, не хотелось делать больно, потому что какая-то часть её была удовлетворена. Проклятие омелы замедлилось, получив свою дозу садистской близости.
Неделя прошла сносно. Всё вернулось на круги своя. Малфой игнорировал её, точно так же, как и она его. Была лишь одна попытка посмотреть в его сторону на ужине, но кончилось это тем, что Гермиона успела вовремя отвернуться, прямо перед тем, как он захотел посмотреть на неё. Что это? Телепатия или обреченность чувствовать друг друга?
В пятницу, на последнем уроке зельеварения, Гермиона пришла в класс первой. Сегодня был смежный урок с другими факультетами и лекционные парты были длинными, рассчитанными для большой аудитории. Заняв место, девушка принялась за последнюю пройденную главу учебника, чтобы повторить прошедший урок. Скоро ученики начали заполнять класс. Умение отстраняться от шума помогало Гермионе всегда, но не сегодня. Слева от неё громко уронили сумку прямо на пол.
Она обернулась, и сердце заколотилось с удвоенной силой.
Малфой молча сел рядом, достал учебник и пергамент. Он даже не смотрел в её сторону. Рядом с ним устроился Забини и завёл рассказ про грядущие рождественские каникулы.
Грейнджер решила пересесть, уже поднялась с места, но её запястье обожгло удушье холодной ладони.
— Сядь.
Гермиона замерла. Хотела что-то ответить, вырвать руку из заточения, но не успела. В класс бесшумно вошёл Снегг, и все затихли.
— У вас какое-то объявление, мисс Грейнджер? — спросил профессор, лениво вскинув бровь в ожидании ответа.
— Нет, сэр, — она села на место. Ей пришлось.
В кабинете зельеварения всегда было прохладно, но Гермиону душил жар, не хватало воздуха. Она нервно подёргивала ногой, глядя на маленький циферблат своих часов. Время ползло нахально медленно, вселенная явно издевалась над ней. Грейнджер даже пошевелиться боялась, потому что расстояние между ней и Драко было ничтожно малым. Одно движение — и она почувствует его плечо.
Кончик пера скрёб пергамент, она старалась записывать лекцию и ни чем не выдавать своих истинных чувств. Но кое-что заставило её вздрогнуть. Брови поползли вверх, потому что матьего Малфой накрыл её бедро рукой и с силой сжал его. Знал, что под длинной юбкой спрятаны синяки. Знал, куда бить.
Ублюдок.
Гермиона повернулась к нему, но её сразу же пронзила новая боль. Чужие пальцы будто вгрызлись в ткань юбки. Одновременно с этим Малфой, не глядя на неё, слегка приподнял подбородок. Его безмолвное «смотри вперёд».
И она подчинилась.
Когда закончился урок, Снегг испарился так же бесшумно, как и появился. Гермиона резко поднялась, скинув с себя вспотевшую ладонь парня.
— Грейнджер!
О, нет. Она не повернётся.
Сумка собрана, и Гермиона быстро направилась к выходу. Драко, появившийся прямо перед носом, её остановил. Это было такой дерзостью, что девушка заоглядывалась по сторонам, подумав, насколько всем эта картина могла показаться нереальной. Но она поняла, что они в классе одни. Насколько нужно было запутаться в своих мыслях, чтобы не заметить этого — Гермиона решительно не понимала.
— Ванная старост, — сказал он ровным голосом. — Прямо сейчас!
— Пошёл на хер, Малфой!
Так вот каково это, плеваться ядом?
— Ванная старост! — повторил он. Гермиона заметила, как мелко дрожала его челюсть. Ему вновь больно. Без неё. Омела требовала новой дозы.
— Это в последний раз, Малфой!
Какая нелепая ложь. После этого они встретились в воскресенье после завтрака, во вторник, пропустив урок травологии — это превращалось в такую рутину, что когда Гермиона сталкивалась с ним взглядом в Большом зале, то понимала, что вскоре они будут полураздетыми и запыхавшимися.
Гермиона не испытывала удовольствия, так она себя успокаивала. Просто секс, который помогал им не сойти с ума и пережить внутреннюю боль. Заряжал дозой, чтобы хватило до утра. Чтобы не гнило нутро из-за долгого отсутствия друг друга.
Прямо перед каникулами она поняла, что будет тяжело. Она умела справляться с мыслями о нём, но Драко, в свою очередь, был готов на всё, лишь бы не думать о грязнокровке.
Дома уютно.
Рождество наполняло её спокойствием и детским восторгом, которое Гермиона сумела сохранить. Она любит этот праздник. Утром прилетели совы с подарками от друзей и поздравительной открыткой из Хогвартса. Даже Эрик, с которым они остались в дружеских отношениях, поздравил её, прислав подарочное издание «Истории магии». Большую часть каникул Гермиона с родителями провела у родственников, и ей почти удалось забыть о калечащем её состоянии.
Через неделю, под конец каникул, Гермиону разбудила мама.
— Милая, к тебе пришли, — сказала она, зайдя в комнату дочери.
Она посмотрела на мать и увидела в её глазах волнение. И что-то разбилось внутри Гермионы. Это было не к добру. Девушка поднялась, закуталась в детский халат, который свободно на ней сидел, и, на ватных ногах, спустилась вниз. Он стоял в коридоре, встретив её сверлящим взглядом.
Демон пришёл за добычей прямо к ней домой. Он настолько отчаялся?
Гермиона не сказала ему ни слова, поднялась обратно в спальню, попутно сообщив маме, что ей нужно ненадолго уйти со своим однокурсником. Отказалась от завтрака, лишь бы увести Драко подальше от её укромного жилища, чтобы он не уничтожил и его.
Как только они свернули за угол дома, Драко схватил её за предплечье, и они аппарировали.
— Куда ты меня перенёс? — спросила Гермиона, оглядываясь вокруг.
— Ко мне в квартиру.
Огромный лофт в серых тонах, к её удивлению, не казался холодным. Большая гостиная с большим же чёрным диваном, стоящим напротив металлического камина. Кухня из тёмного камня с удачно подобранным деревянным столом. У него явно был вкус.
Деревянные панели в пол отделяли спальню. Гермиона никогда не встречала настолько большую кровать. Изумрудное меховое покрывало напоминало цвета их факультета.
— Мне нужно сходить кое-куда, я быстро.
Не успела она ответить, как он аппарировал и оставил девушку одну.
— Какого чёрта, Малфой? — запоздало крикнула она в пустоту.
Ей не трудно догадаться, зачем она здесь. Что будет дальше. С обреченным вздохом она села на кровать и, уперев локти в колени, зарылась руками в волосы. У неё разболелась голова, и, чтобы унять боль, Гермиона слегка помассировала её. Старалась дышать через нос, чтобы привести в порядок беспорядочное сердцебиение, но получалось плохо.
Что она делает? Со своей жизнью?
Гермиона распрямилась и, желая отвлечься от угнетающих мыслей, оглядела логово зверя. Прикроватная тумба стала для неё мишенью. Подёргала ручку — но та не поддалась.