Они и раньше занимались сексом. Трахались. Только ради того, чтобы усмирить свою болезненную тоску, но сейчас… сейчас всё по-другому.
Вот она, перед ним. Воплощение ломки. Она и есть любовь. Беспощадная. Безглазая. Безрукая. Живущая во всех пространствах его души.
— Раздевайся, — голос ломаный, с хрипотцой отделяющий гласные.
Гермионе не нужно повторять дважды. Она потянула свою футболку вверх, стащила через голову. Она вновь без лифчика. Истинная змея, ей не нужны лишние покровы. Гермиона прикоснулась к застежке на джинсах, но вдруг подняла взгляд. Ей явно хотелось видеть его реакцию. Видеть, как он будет ломаться.
Издевательство Гермионы Грейнджер номер один:
Соблазнительный взгляд.
Издевательство Гермионы Грейнджер номер два:
Блядский взгляд, который включается, когда они трахаются.
Издевательство Гермионы Грейнджер номер три:
Надменный взгляд, который опоясывает с ног до головы.
Список бесконечен, но Малфой уже безоружен. Он расстегнул запонки с фамильным гербом, и они со звоном упали вниз. За ними полетела рубашка и брюки.
— Ты меня пиздецки заводишь, Грейнджер, — он толкнул её на кровать.
Тело к телу. Кожа к коже. Оголённые нервы. С губ сорвался первый стон, когда Малфой коснулся губами её шеи, вдохнул полюбившийся запах бергамота. Отстранился, залюбовавшись. Он оглядел тело Гермионы, задержался взглядом на острых сосках. Потянулся к одному, чтобы с силой прикусить. Ей это нравилось, он выучил её вкусы давно. Оставалось только повторить.
— Я скучал по тебе, — прошептал он.
Малфой оставлял поцелуи везде, до куда только мог дотянуться. Разум затуманился. Он кусал её кожу и вновь покрывал поцелуями. Он любил быть жёстким. Драко отстранился от неё, чтобы рассмотреть всё, что нарисовал: красные узоры на ключицах, груди, животе и бедрах. Великолепный пейзаж.
— Драко, пожалуйста…
Ещё он понял, что ему нравилось, когда она просила. Вот так, разгорячено, лёжа под ним, с широко разведёнными ногами. Он просунул руку под её голову, чтобы намотать на кулак волосы и оттянуть назад, сильнее открыв шею. Гермиона зашипела от боли, поглядела исподлобья, но выгнулась навстречу, явно дразня. У Малфоя запершило в горле, воздуха катастрофически не хватало. И он сдался. Грейнджер охнула, когда он резко вошёл в неё. Он двигался в едином с ней ритме, глотая её стоны.
— Давай, давай же, кончи для меня, Гермиона…
Малфой толкался с силой, наслаждался полной властью над ней. Держал контакт с её взглядом, не давая шанса закрыть глаза или хоть на миг покинуть реальность. И она слушалась. Он устремился к ней за поцелуем, но она застонала прямо ему в рот. Гермиона кончала оглушительно. Драко вбивался в её тело остервенело, рычал, наблюдая за тем, как её глаза зашторивались под веками от оргазма. Хватило несколько секунд, чтобы кончить сразу после неё
***
Они долго лежали в постели, измотанные и уставшие.
Драко рассказывал про Люциуса. Говорил, что отец не может принять выбор сына, но понимает, что иначе никак. А ещё рассказал о том, что хочет отказаться от родительского обеспечения и пойти работать в министерство аврором.
— И, конечно же, в моих планах ты, — он повернулся к ней и поцеловал в плечо.
— О, я прямо вижу заголовки «Пророка»! — засмеялась Грейнджер. — «Драко Малфой отказался от денег родителей ради маглорождённой девушки!». А сверху наша фотография. Представляешь?
— Тогда приоденемся для них, понаряднее, — ответил он и замолк. Стук в сердце прерывал мысли. Что-то лезло наружу, ему нужно было это сказать, чтобы освободиться. — Грейнджер…
Гермиона встала с кровати и подняла с пола его рубашку.
— Да?
— Я хочу кое-что сказать, — прошептал Драко, притянув её обратно к себе. Склонился над ней, чтобы видеть реакцию.
— Я тоже хочу, — она вновь покраснела.
— Я люблю тебя, — сказали они вместе. Выпущенная на свободу фраза — снова на двоих. Так же, как они и договаривались, давным-давно. Всё пополам. Вместе навсегда.
Они молчали и сверлили друг друга взглядами. Сказанное будто облегчило им души. На один секрет меньше.
Нередко дно оказывается единственным спасением: от него можно оттолкнуться.
они
В августе начался сезон дождей. В квартире было мрачно с самого утра. Драко проснулся от шума воды в ванной. Она проснулась первой. Он протянул руку, ощупав то место, где спала Гермиона. Всё ещё тёплое.
Она рядом.
Малфой потянулся и медленно поднялся с кровати. Посмотрел в окно и понял, что сегодня у неё прекрасное настроение. Гермиона любила дождь.
Он прошёл на кухню, попутно осматриваясь. С приходом девушки в его жизнь квартира стала слишком магловской. Теперь каждую субботу они вместе смотрели фильмы — телевизор появился здесь первым. Грейнджер познакомила его с кино, после просмотра которого всегда между подушками дивана оставался попкорн. Ей нравился карамельный. Драко не признавался, но ему до безумия нравилась кофемашина, которую она перевезла к нему. Латте выходил отменным.
Никто не сомневался, что Грейнджер сдаст экзамены на отлично. Малфой был вторым, кто с успехом прошёл все тесты. Блейз оказался прав — выпускной был сумасшедшим. К нему пришла только мать, отец до сих пор не мог понять своего сына. «Дай ему время» — говорила Нарцисса. Драко знал, что это «время» для Люциуса может продлиться вечно. Он не держал на него обиды, ведь, в конце концов, это была его собственная жизнь. Неловкое знакомство родителей состоялось там же. Нарцисса великолепно проявила себя с маглами, даже приняла приглашение на чай. Малфой знал, что это вряд ли случится, но мать всегда придерживалась хороших манер и не могла отказаться.
Он сделал глоток свежесваренного эспрессо и улыбнулся, когда Гермиона обняла его сзади.
— У тебя сегодня первый день на учениях, — сказала она, отобрав у него чашку. Драко развернулся и поцеловал её в щёку.
— А ты когда определишься, где обоснуешься? — спросил он. Грейнджер так и не выбрала, куда пойти работать. — Ты говорила что-то по поводу кресла министра магии?
— Я не собираюсь так рано стареть! — засмеялась она. — Ты хоть представляешь, сколько там нужно нервов?
— У тебя ещё полно времени, чтобы выбрать. Уверен, что тебя оторвут с руками и ногами, с твоими-то знаниями.
Драко ещё на шестом курсе понял, что хочет пойти в авроры. Его горячий нрав не позволил бы ему сидеть на месте. А сегодня у авроров-новичков начиналось трёхлетнее обучение, прежде, чем их выпустят в полноценный режим. Малфой прибыл в министерство вовремя. Встретил знакомые лица из школы, которые уже приступили к работе.
В подземном секторе темно, люстры, свисающие с потолка, совсем не спасали положение. Кое-кто зажёг палочки, чтобы не споткнуться об какую-нибудь ступеньку. Малфой вошёл в указанный в направлении на обучение кабинет и замер. Народу уже прибыло. От силы — человек тридцать; молодые парни и девушки, но было и несколько взрослых. Он стоял в стороне, наблюдая за всеми. Но вдруг его отвлёк женский голос.
— Здесь свободно?
Малфою казалось, что он сбрендил, потому что этот голос он ни с кем бы не спутал. Он медленно обернулся, чтобы убедиться.
Гермиона улыбнулась уголками губ и сказала:
— Всегда вместе, помнишь?