– Сказал, постарается завтра-послезавтра приехать, но в магазине до сих пор проблемы. Он подозревает, потоп не случайный, потому что здание было в очень хорошем состоянии.
– Если хочешь, я попрошу кого-нибудь из своих знакомых присмотреть за ним.
– Ой, папа ни за что не согласится. Он же у нас всегда сам со всем справляется.
– Вот поэтому мужчины меньше и живут. Совсем о себе не заботятся. – Тетя Мила, как обычно, кружила на кухне и посматривала в висящий на стене телевизор.
– Так-то вы правы, вот только моя мама теперь бы с вами поспорила. – Бедная Мила чуть не схватилась за сердце, а мне пришлось сдержать дурацкий смешок.
– Зря я это ляпнула.
– Ерунда, лучше расскажи еще раз про кольцо. Все, что знаешь.
– На самом деле не так уж и много. Понимаете, бабушка, от которой мне и досталось сокровище, провела подростковые годы в детском доме, так что своих старших родственников она и не встречала. Когда я была маленькой, она часто рассказывала, как тяжело ей было прятать от всех ее единственную драгоценную вещь.
Анин рассказ сопровождался тихим клацаньем по клавиатуре. Как оказалось, рубин в оправе из белого золота – это куда более популярное сочетание, чем я изначально рассчитывала. Даже дорогая огранка в форме сердца не спасала ситуацию. В остальном у кольца не было примечательных деталей. Красота в простоте.
Мила поставила перед нами чашки с горячим чаем, от которого поднимались завитки пара, и разрезанный на порции пирог с корицей и яблоками, после чего села рядом с нами.
– Спасибо, – произнесли мы с Аней хором.
– Пожалуйста, приятного вам аппетита. Можно мне посмотреть поближе?
– Конечно, вам-то я доверяю. – Аня протянула украшение тетушке, и та взяла настолько осторожно, насколько только могла.
– Здесь какие-то буквы внутри. Имя чье-то?
Мне пришлось вглядеться. Внутри действительно была крошечная гравировка: «А. А.».
– Ты не знаешь, чьи это инициалы?
– Нет, хоть и спрашивала. Бабушка предположила, это может быть первая владелица украшений. Я пыталась найти какую-то информацию, но смогла только предположить, что здесь может быть скрыт какой-то смысл, ведь человека с именем и фамилией на букву «а» у нас в роду не было. Хотя, возможно, я недостаточно глубоко копала.
Алые блики играли на листьях цветов. Получается, здесь может быть и детское прозвище, и воспоминание о возлюбленном, а может, название места, да все что угодно.
Анна в своей бесшумной манере исчезла из комнаты. Тем временем по экрану телевизора побежали финальные титры, и тетя Мила стала щелкать пультом. Все, что сейчас показывали, мы либо уже смотрели по нескольку раз, либо совершенно не оценили еще с самых первых минут. Нужно будет подключить новые каналы с самыми разными жанрами. Или научить тетушку полноценно пользоваться интернетом, что звучит гораздо сложнее. Наконец она наткнулась на местные новости, где как раз показывали съемочную площадку. Оказывается, к нам приехала команда из крупной столичной киностудии. Говорят, будут создавать историческую драму. Забавно, мне всегда казалось, подобные фильмы снимают где-нибудь в Москве или Санкт-Петербурге. Посмотрим, что у них получится. Мила уже успела восхититься костюмами, но мы обе, конечно, понимаем: для хорошей ленты яркой обертки недостаточно. В последнее время я и вовсе полюбила «тихие», размеренные фильмы. Наверное, мне хватает жизни без отдыха.
Мой сотовый запел простенькой мелодией. Все оказалось, как я и думала. Преступники, пробравшиеся в дом Максимовых, работали в перчатках. Иначе как объяснить, что не нашлось отпечатков пальцев. Намечается очередной «глухарь», и разбирать его предстоит мне одной.
Я постучала в комнату Анны. Она склонилась над толстой тетрадкой перечеркнутых и много раз исправленных записей. Интересно, Аня хоть когда-нибудь отдыхает? Впрочем, ее преданности делу многие бы позавидовали, такое нечасто встретишь.
– Мне звонили из полиции.
– Я слышала ваш разговор. И, пожалуйста, не надо меня успокаивать. Я знала, что так и будет.
– Не то чтобы я собиралась. Знаю, ты неглупая девочка.
– Теперь я могу вернуться домой?
– По закону – да, но я бы все же на твоем месте подождала хотя бы возвращения отца, а в идеале и поимки преступника.
– Конечно, я все понимаю. Просто мне очень не хочется вас напрягать.
Я на секунду задумалась. Понятное дело, молодой девушке не хочется торчать просто так в чужом доме. Да и, зная Аню, понимаю: она просто стесняется нашего присутствия. Творческому человеку для работы нужен правильный настрой и атмосфера, а от постоянного беспокойства вместе с шедевром может получиться и резко укороченный срок жизни.