— Харви? — спросила Эмелайн, открыв сразу глаза. Она вспомнила дружелюбного ординарца. — Э, он не поехал вместе с лордом Сеймуром?
— Нет, миледи. Мистер Харви поедет следом за ним в коляске. Так что, когда я сказал, что для лорда Сеймура есть важное сообщение, мистер Харви согласился передать записку лично в руки своего хозяина, прямо после церемонии.
Стук в висках прекратился. Эмелайн села прямо, снова способная соображать.
— Это хорошо, Тернер! Возможно, что в этом наше спасение. — И она спросила: — А далеко эта деревня?
— Не знаю, миледи. Но до Мэртона ехать около двух часов. Все зависит от дороги и от погоды, конечно.
Эмелайн стала высчитывать, сколько часов понадобится, чтобы съездить туда и обратно, да плюс время, необходимое на церемонию.
На лестнице послышался шум, означавший, что миссис Пратт, Кордия и ее служанка идут сюда.
— Где лорд Сеймур? — спросила компаньонка, быстро оглядывая комнату. — Почему его нет? Вы послали ему записку? — Не ожидая ответа, леди продолжала срывающимся голосом: — Как это легкомысленно с вашей стороны! И как нам быть без джентльмена? И кто подскажет, что нам делать?
— Успокойтесь! — сказала Эмелайн. Но сама она столь же страстно желала увидеть этого рыцаря в сияющих доспехах.
— Я не в состоянии думать, когда вы кричите как глупая гусыня, — добавила резко Эмелайн.
Перепуганная леди замолчала от неожиданности, вытащила носовой платок и, всхлипывая, забормотала, что все они могут считать себя счастливыми, если их не убьют за обедом.
— Что ж, вас точно не убьют, — сказала Эмелайн. — По крайней мере, не за обедом, потому что к тому времени вас тут не будет. Я попрошу Тернера найти наемный экипаж. Вы и Кордия поедете на Кавендиш-сквер.
Она повернулась к дворецкому.
— Дайте нам знать немедленно, когда карета подъедет сюда.
— Слушаюсь, миледи.
Вскоре она услышала, как дворецкий вышел на улицу и свистнул проезжавшему экипажу.
— В карете будет место только для вас троих, — сказала Эмелайн. — Поэтому багаж оставьте пока здесь. Когда лорд Сеймур вернется, он обо всем позаботится.
Она пожала руку Кордии и добавила:
— Не волнуйся, все будет хорошо.
Кордия удивилась, будто только сейчас заметив, что ее подруга до сих пор еще не в дорожном платье.
— Но как же ты? — воскликнула Кордия. — Значит, ты не едешь?
Эмелайн покачала головой.
— Нет. По крайней мере, не сейчас. Я должна еще кое-что выяснить.
В это время вошел дворецкий и сказал:
— Экипаж ждет у подъезда, миледи.
— Спасибо, Тернер, — ответила Эмелайн. — Будьте так добры, проводите вниз миссис Пратт.
Дворецкий и служанка взяли миссис Пратт под руки и повели ее к карете.
Тогда Кордия повернулась и крепко обняла Эмелайн.
— Пожалуйста, поедем! — умоляла Кордия.
— Я не могу, — сказала Эмелайн, высвобождаясь из объятий. — Но я благодарна тебе за приглашение.
— Может быть, это из-за моего брата ты сомневаешься, ехать или нет?
Эмелайн хотела ответить отрицательно, но потом передумала.
— Все в моей жизни из-за него.
— Я так и думала. Но поверь мне, он бы очень хотел, чтобы ты поехала с нами. Он очень тебя… он все время думает о тебе.
Эмелайн обрадовалась от того, что девушка почти сказала.
«Значит, она верит, что ее брат любит меня?» — подумала Эмелайн.
В ней на секунду вспыхнула надежда. Но только на секунду. Эмелайн обняла Кордию за плечи и, повернувшись, пошла с ней к двери.
— Мы с тобой не можем это обсуждать, — мягко сказала она.
— Но…
— Если все так, то, значит, так и будет, — добавила Эмелайн. — Но что бы ни было, я должна сама услышать это от твоего брата.
Экипаж уехал. После этого прошло чуть меньше часа, и в дверь дома постучали.
Эмелайн вздрогнула, но успокоила себя, решив, что вряд ли Брофтон отважится проникнуть в дом прямо через парадную дверь и уж, конечно, не при свете дня. Поэтому она подавила страх и попросила встревоженного дворецкого узнать, кто это пришел.
Вернувшись с очень оскорбленным видом, дворецкий сказал:
— Она утверждает, что имеет сообщить вам нечто важное, миледи.
— У «нее» есть имя? — спросила Эмелайн.
— Я полагаю, что да. Однако она настаивает, что вы знаете ее. Она говорит, что ее зовут Агнес…
Эмелайн очень удивилась, что Агнес решила нанести ей визит, но сразу же сказала дворецкому, что желает принять посетительницу.
— Пусть войдет, — приказала Эмелайн. — И приведите ее сюда, пожалуйста.
Тернер сделал, как ему велели, но не стал объявлять, а просто открыл дверь гостиной и отступил в сторону, позволив Агнес пройти.
Эмелайн подошла и протянула руку для приветствия.
— Какой сюрприз! Входите же. Могу я предложить нам что-нибудь выпить?
Огромные перья на широкополой ярко-красной шляпке качнулись, когда посетительница кивнула головой.
— Это не просто визит вежливости, ваша светлость, Хотя, конечно, я благодарю вас за такой теплый прием. Однако я пришла, потому что обнаружила одну очень важную вещь, которую должна вам сообщить.
Эмелайн жестом пригласила ее сесть на кушетку, затем подвинула один из золоченых стульев в стиле рококо и тоже села.
— Что это за важная вещь? — спросила она.
Агнес расстегнула свою бархатную пелерину, затем сказала:
— Прошлой ночью, когда я и Джонни Бархэм покинули Воксхолл, мы решили зайти в трактир «Два барана» и выпить по кружке пива. У меня там недалеко есть уютное местечко… — Она замолчала, сильно покраснев. — Я хочу сказать, что мы там сидели за столом, болтали весело, и вдруг заходит этот хитромордый тип, ну этот хорек, бывший лакей лорда Сеймура, — упокой Господи душу его светлости, — добавила она.
Эмелайн сцепила пальцы, чтобы они не дрожали. Ей неожиданно расхотелось слушать дальше эту историю.
— Брофтон, — сказала она.
— Да, так вроде его зовут. Хотя негодяй и висельник — больше подходит для него, если я все правильно угадала.
— Вы очень проницательны, — заметила Эмелайн — Что касается этого, — сердито ответила Агнес, — то я стараюсь держать глаза и уши открытыми. И вот так это вышло, что я случайно подслушала, как этот хорек говорил со своим дружком и просил его помочь в одном деле. А дело это такое, что надо ему взять одну вещь, которая вроде бы точно принадлежит ему.
— Ожерелье? — тихо спросила Эмелайн.
— Похоже, что и вы очень проницательны.
— Тот второй мужчина согласился помочь?
Перья на шляпе Агнес закачались снова.
— Он сказал, что ему это пара пустяков, даже если надо кого-то пришить, лишь бы дело выгорело.
Губы Эмелайн стали неожиданно сухими, как песок, и она спросила у Агнес, произнес ли тот мужчина имя человека, которому угрожает опасность.
— Вы, ваша светлость, такая проницательная, — сказала Агнес очень мягко. — Думаю вы и сами знаете, чье это имя.
— Мое? — прошептала Эмелайн.
— Да. Этот сукин сын так и сказал: «леди Сеймур»
— Магазин за углом! — крикнула Агнес кучеру. — Но улица там слишком узкая для экипажа. Остановись где-нибудь тут! Дальше мы пойдем пешком.
Выйдя из кареты, где пол был застелен грязной соломой, Агнес взяла один фунт, который Эмелайн уже хотела подать кэбмену, и, разорвав купюру пополам, сунула одну половинку ему в руки, а другую спрятала в своей сиреневой перчатке.
— Ты получишь вторую половину, если подождешь, когда мы вернемся. Иначе…
Она пожала плечами, показывая всем своим видом, что ей безразлично.
— Говорю ведь, что подожду, — проворчал кучер. — Вот хорошенькое дело! Честного слова мужчины уже недостаточно, чтобы эта…
— Пошли!
Агнес схватила Эмелайн за руку и потащила по улице.
— И запомните, что я вам сказала, ваша светлость, — повторила еще раз Агнес. — Не смотрите никому в глаза и не говорите ни с кем, пока я не дам вам знак.
— Я все сделаю, как вы сказали. Благодарю вас за помощь, Агнес. Сама бы я не знала, как мне быть…