Никто ничего не сказал. Мы все просто долго смотрели на изображение Константина.
— Это нехорошо, — сказал Коннор.
Мой зять, мастер мягкого преуменьшения.
— Мы не знаем, почему империя выбрала именно этот момент, чтобы вмешаться, — сказала я.
— Скоро узнаем, — сказал Алессандро. — Тем временем я хочу подчеркнуть связанные с этим риски.
Он взял мой планшет, поигрался с ним, и на экране появился Августин Монтгомери. Он был высоким и худощавым, с платиново-светлыми волосами, подстриженными с точностью бритвы, и лицом полубога. Его дорогой белый костюм сидел на нем как влитой, и он смотрел на мир через очки в тонкой проволоке с удивлением и легкой насмешкой.
Августин начинал как наш кредитор, давший заем для нашего бизнеса, наш босс и потенциальный враг, а в итоге стал другом. Это была дружба на его условиях, но, тем не менее, дружба. Дом Бейлор и дом Монтгомери были союзниками, несмотря на то, что они соперничали в бизнесе, и тот факт, что Августин и Коннор были соседями по комнате и друзьями в колледже, только укрепил этот союз.
Алессандро кивнул на экран.
— Не могли бы вы описать мне Августина?
— Заносчивый, — сказал Леон.
— Деловой, — сказал Берн. — Компетентный.
— Безжалостный, — сказала Арабелла, — но справедливый.
— Умный, — добавила я. — Опасный. Умеет врать.
— Сострадательный, — сказала Руна.
Мы все посмотрели на нее.
— В какой-то степени так оно и есть. Если бы не он, Рагнара, возможно, здесь не было бы.
Августин был тем, кто убедил меня бросить все и помчаться на крышу больницы посреди ночи, чтобы с помощью моей магии стащить брата Руны с карниза, прежде чем он сделает что-то, что нельзя будет исправить.
— Что-нибудь еще? — спросил Алессандро.
— Красивый, — добавила бабуля Фрида.
Алессандро постучал по планшету. На экране появилось видео, показывающее пустой тренажерный зал, за исключением двух молодых людей. Одним из них был Августин — высокий, с коротко подстриженными платиново-светлыми волосами и лицом, которое было всего на волосок от абсолютного совершенства.
Что-то было немного не так с этим Августином. Он казался моложе. Я не могла указать пальцем на какую-либо конкретную деталь, указывающую на его возраст. Он производил общее впечатление человека лет двадцати с небольшим, точно так же, как современный Августин производил общее впечатление человека лет тридцати с небольшим. Но дело было не в возрасте. Это было что-то другое.
Я внимательно изучила изображение. Он был босиком и одет в простую белую футболку и темные шорты. Что это было?
Его противник, высокий темноволосый мужчина, повернулся, и мы увидели его лицо. Коннор. На мгновение я не узнала его, но его голубые глаза были безошибочно узнаваемы.
Он выглядел совсем другим человеком.
У этого Коннора были все те же черты, что и у моего зятя, но мужчине на видео не хватало фирменной интенсивности Коннора. Коннор излучал угрозу. У человека на экране ничего этого не было. Он держался с непринужденной легкостью. Это был довоенный Коннор, до сейсмического сдвига, превратившего его в Безумного Рогана.
Невада повернулась к Коннору.
— Когда это было?
Коннор покосился на экран.
— На следующий день после выпуска. За неделю до того, как я отправился в путь. Где ты это взял?
— Неважно, — сказал Алессандро.
— Нет, важно, у меня этого нет.
Невада посмотрела на Берна.
— Скажи мне, что ты не взламывал сервер МРМ?
Берн мгновение смотрел на нее.
— Конечно, нет. Это привело бы к началу войны.
— Ты получил это от Де Сильвы, — сказал Коннор.
Невада взглянул на него.
— Кто такой Де Сильва?
— Это он снимает.
На экране Августин и Коннор сошлись воедино.
— Готов? — спросил Августин.
— В любое время, — ответил Коннор.
Коннор был невероятно силен и почти так же быстр, и как только он начинал действовать, он был способен на сокрушительную мощь. Нынешний Августин был такого же роста, как Коннор, но весил на пятьдесят фунтов меньше. Если поставить их рядом, Августин по сравнению с ними покажется почти хрупким. Мысль о том, что они будут спарринговать, казалась абсурдной. Как это вообще могло произойти? Неужели Августин проиграл пари?
— Итак, дамы, — сказал третий мужской голос за кадром. — Давайте начнем чаепитие.
На экране Коннор ухмыльнулся.