Он ударил копьём в незащищённое место на лошадиной морде, и взвившийся на дыбы конь, сбросил всадника. Обернувшись к другому, попытался перехватить копьё, но удар меча перерубил древко. Тайо увернулся от меча, выхватывая почти бесполезный топор. Страшный удар потряс его тело. Арбалетный болт пробил грудь. Топор выпал из ослабевшей руки, и тут же в бок вонзилось длинное копьё. Кровь хлынула изо рта Тайо, и подоспевший Беренгар, снёс ему голову мечом. Крик триумфа вырвался из его груди, подбодрив своих, и внеся ещё больший разлад в противника. Центр был смят, воины стали разбегаться. Пушки ударили теперь по левому флангу противника, хоть и частично задев жителей Тарау. Там сразу возник такой же почти хаос, который господствовал в центре. Лишь отряд Тибона доблестно рубился с марриосцами, которые хоть и будучи лучше вооружены, в буквальном смысле истекали кровью, при своём продвижении. В этот момент отряд Хинто перевалил через холм, спеша на звуки боя. Картина, открывшаяся ему, ужасала. Заметив смятение в рядах теки, и увидев всадника, высоко поднявшего, наколотую на копьё голову, Хинто всё понял. Сражение проиграно. Никакая сила не сможет уже остановить бегство теки из центра и левого фланга. Но Орлы никогда не отступают. Таков обычай. Обведя глазами своих людей, он остановился взглядом на молодом воине, стоявшем впереди. Хинто громко заговорил:
— Мы пришли слишком поздно, чтобы выиграть битву, но мы можем сделать всё, что в наших силах, чтобы чужаки не взяли эту победу так легко. Эти теки, там внизу, жалкие трусы. Мы не такие, как они. Если сейчас отступим, то никогда не сможем быть прежними. Мы станем такими, как и те, что бегут с поля брани, позабыв про честь. Мы умрём сегодня, но умрём в бою, и никто не сможет сказать, что Орлы утратили доблесть.
Хинто снял с себя свой тяжёлый золотой шлем, в виде орлиной головы, и продолжил:
— Ты, Танпеч, — и его палец указал на молодого воина, — выполнишь мой приказ. Это трудно, но это необходимо. Ты один вернёшься назад в Мауле, но вернёшься не с позором. Ты должен рассказать там всем — Тарегану, Бойнеду и Даббо, как сражаются чужаки. Расскажи про их громовые трубы, про доспехи и ездовых зверей, закованных в металл. Это очень важно. Но ещё важнее то, что ты должен сохранить традиции Орлов, и если Мауле останется существовать, то восстановишь наш Дом, чтобы потомки могли гордится нами. А теперь дай мне свой шлем!
Непонимающий Танпеч протянул свой простой деревянный шлем, с медными обручами, также изготовленный в виде головы орла. Хинто взял его, и взамен надел парню на голову свой золотой шлем:
— Это, чтобы никто не мог заявить, что ты трус и сам сбежал с поля боя. И я не хочу, чтобы мой шлем достался кому-то из этих ублюдков. Хватит им и моей головы. А теперь беги назад как можно быстрее, и сообщи всё, что здесь произошло. Быстро!
Танпеч только сейчас понял, что это означает. Слёзы подступили к его глазам, и скрывая их, он на непослушных ногах попятился назад. Оглядев всех остальных, он заговорил тихим голосом:
— Прощайте, братья! Я всегда буду помнить вас.
Хор голосов ответил ему, и Танпеч, уже не скрывая слёз, побрёл назад, оглядываясь и спотыкаясь. Только окрик Хинто подстегнул его, и он припустил быстрее по пыльной дороге.
Хинто оглядел воинов, мрачно стоящих вокруг и произнёс:
— Сегодня особенный день. Мы должны показать этим ублюдкам, как сражаются настоящие мужчины. Они прикрылись от нас грязными предателями из Тарау, но это просто мясо, прикрывающее скелет их армии. Между нами и чужаками стоит вся толпа, согнанная из прибрежного народа. Мы должны пробиться сквозь неё, и добраться до чужаков. Там вдали рубится стойкий отряд из теки, судя по тому, что мы видим. Двигаемся прямо на чужаков. Пусть они узнают, как Орлы умеют сражаться и умирать! Я был рад быть вашим предводителем, братья!
Он взмахнул над головой топором, сверкнувшим на солнце, и боевой клич Орлов, вырвался из груди Хинто, тут же поддержанный его людьми. С громовым кличем, они ринулись вниз, и жители Тарау дрогнули.