— А также маленькие девочки, — добавила Тод, злобно улыбнувшись. — Не забывай об этом.
— Иногда, — согласился он? — Но ты больше уже не маленькая девочка. Ты испугалась, когда у тебя выросли груди, а твой отец стал проводить ночи с твоей младшей сестрой?
На секунду в глазах Тод вспыхнул огонек гнева, но она была не так глупа, чтобы позволить своим эмоциям выплеснуться наружу. Ведь Новиков очень жестокий человек.
— Кто теперь твой отец?
Тод давно ожидала подобного вопроса, поэтому ответила, не задумываясь:
— Джемми Свэнн.
— Это имя мне ни о чем не говорит, — сказал Новиков, нахмурив брови.
— Он не из наших.
— Как он вышел на тебя?
— Не знаю. Просто явился с кипой документов, доказывающих, что я работала на вас.
Оставаясь равнодушным к только что услышанному, Новиков ждал продолжения, но Тод больше ничего не сказала. Тогда Новиков спросил:
— Что он хотел от тебя?
— Я уже сказала, что была для него всего лишь приманкой. Я могу обойти всех драконов и нашептать о Фаберже в очень богатенькие ушки. Предлагаемая цена продолжает расти.
— Этот Свэнн… он что слишком умный? Тод рассмеялась:
— Джемми? Да он вряд ли знает, как включить ЭВМ. Просто наемник.
— Ловкач, да он стащил яйцо у меня из-под носа!
— Держу пари, добрая старая Россия ему здорово помогла, — заключила Тод, еле сдерживая ярость. — Не каждый уверен в том; что новое правительство продержится. Люди сами заботятся о себе.
— Почему бы тебе не написать статью о неопределенной ситуации в России? — спокойно заметил Новиков. — Ты могла бы поместить ее в «Лос-Анджелес тайме». Тысяча умных слов от предателя под личиной журналиста.
— Это предложение или приказ? — поинтересовалась Тод.
Новиков улыбнулся. Внешне выглядевшая спокойно, она отвернулась и села на край кровати. Опершись на руки и слегка вытянув ноги, она откинулась назад, отчего ее грудь приподнялась, еще соблазнительнее вырисовываясь из-под шелковой блузки.
Новикова вообще не волновала женская грудь, но в больших сосках Тод, бесспорно, было что-то возбуждающее. Глядя на них, Новиков начинал испытывать наслаждение. Тод проделала этот небольшой трюк, которым пользуются танцовщицы секс-шоу всего мира.
Подойдя к кровати, Новиков встал у нее между ног. В этот момент она зажала его ими и принялась тереться.
— Я разочарован в тебе, — сказал Новиков так же нежно, как нежно смотрел на ее соски. — Тебе нужно было прийти ко мне, когда Свэнн начал шантажировать тебя.
— Ты сомневаешься в моей преданности?
— Меня тревожит не твоя преданность, а отсутствие твоей бдительности. Если бы ты вернулась ко мне, мы вместе участвовали бы в восстановлении власти, которая когда-то управляла половиной человечества.
— Когда-то, — хрипло произнесла Клэр, не переставая нежно и ритмично водить своими коленями по ногам Новикова. — Нам следует жить в мире, какой он есть теперь, а не каким был раньше.
— Совсем скоро снова все будет по-прежнему.
— Слишком поздно для меня. Ты никогда не станешь мне доверять, и все потому, что кто-то из русских передал Свэнну материалы обо мне.
— Ошибаешься, мой темный ангел. Я буду тебе доверять. Все, что ты должна сделать, так это отдать мне яйцо.
— Но у меня его нет! — . заявила Тод. В ее голосе слышался неподдельный гнев и разочарование.
Новиков чуть было не рассмеялся:
— В таком случае достань. И все будет чудесно. Я очень хорошо забочусь о своих друзьях.
Словно желая подтвердить свои слова, Новиков наклонился и длинным изяищым пальцем нежно провел вокруг ее твердого соска. Дыхание Клэр стало учащенным, то ли от настоящего желания, то ли от искусного притворства.
Новикову же это было безразлично. Ему нужно лишь убедить Тод, что он готов быть соблазненным, не выдержав ее чар. Тогда эта женщина чувствовала бы себя уверенной в своей способности управлять им. Она верила только в сексуальную власть.
— Мне наплевать на твою преданность, — сказал Новиков, — и ты не должна волноваться по поводу моей. Преданность, доверие, как и любовь, слишком переоцениваются. Взаимная выгода — вот что по-настоящему соединяет людей. Как только ты осознаешь это, жизнь станет намного проще. Ты сможешь, не теряя самообладания, получать удовольствия и давать их другим. — Новиков погладил бедро Клэр. — Например, в настоящий момент мы могли бы наслаждаться друг другом, ни на йоту не сдавая свои позиции. По крайней мере один из нас это мог бы сделать. Темный ангел, как ты думаешь, кто именно?
Улыбаясь, Тод облизала свою нижнюю губу, а затем немного прикусила ее, как бы в предвкушении наслаждения и боли одновременно.
— Лично, если бы я сейчас держала пистолет дулом тебе в рот?
Новиков лениво улыбнулся:
— Я бы не испугался.
Тод зажмурилась, откинула голову назад, а потом медленно повертела ею в разные стороны, чтобы снять напряжение с шеи. От этого движения ее груди соблазнительно заколыхались.
— Бедная крошка, — произнес Новиков, — у тебя так много врагов, поэтому ты и не знаешь, на кого можно положиться. Доверься мне, темный ангел, и я сделаю так, что ты взлетишь.
— Я уже знаю, как надо летать.
— Так думают все птенчики. Но они еще не научились прыгать и махать крыльями, чтобы летать по-настоящему. Однако наступает день, когда они вылетают из своего гнезда и узнают, для чего были рождены.
Тод взглянула в затуманенные глаза Новикова и подумала об их предстоящем сексуальном поединке. Эта мысль в равной мере и возбудила, и напугала ее.
— После того как ты побудешь со мной, — сказала она, — тебя уже перестанут удовлетворять мальчики.
— Ты не первая женщина, которая говорит мне это, — ответил Новиков, и в его заманивающей улыбке проскользнуло отвращение.
Вздохнув, Тод снова прикусила нижнюю губу, но на этот раз сильнее.
— Я буду последней, кто сказал тебе об этом, Алексей. Могу держать пари.
— Идет. Мы узнаем, кто хозяин, а кто раб… после того, как ты вернешь мне яйцо.
Его пальцы сильно сдавили ее нежную кожу, оставив на ней следы. Непонятно, было это обещанием или наказанием.
Зазвонил телефон. Новиков застыл, ждал.
Раздался всего один звонок.
Глава 24
Тонкие шторы лишь смягчали интенсивный солнечный свет, но не могли полностью уберечь от него спальню. Однако Лорел проснулась не от того, что уже было совсем светло, просто она почувствовала теплое дыхание мужских губ обволакивающее шею и затылок.
Вчерашний день возвратился к ней каскадом осязаемых воспоминаний. Прежде чем она успела повернуться и открыть глаза, Круз уже ласкал ее грудь.
— Да, дорогая, — громко заметил Круз, — я не могу находиться рядом с тобой и не соблазняться твоей красотой, а мне так хотелось быть нежным и мужественным и дать тебе выспаться до полудня.
— Неплохая была мысль, — ответила Лорел еще сонным голосом.
Круз засмеялся, поцеловал ее твердый сосок, но заставил себя остановиться.
— Продолжай, — прошептала она, — ты только что подошел к интересному моменту.
— Я думал, что после вчерашнего тебе нужно будет отдохнуть.
Лорел взглянула на Круза. Он улыбался, но был вполне серьезен.
— Почему? — спросила она.
— Тебе не больно? Она покачала головой.
— Уверена? Я был не настолько аккуратным, как мне хотелось бы быть, по крайней мере в последние минуты. И потом, мне не следовало полностью овладевать тобой.
— Почему?
— У тебя не было прежде любовника.
Лорел вспыхнула: неужели ее неопытность была настолько очевидна?
— Дорогая, ты была замечательна! Я говорю о том, что у тебя не было до меня мужчин.
Лорел бросило в жар. Мгновение спустя он перекинулся на Круза.
— Это было единственное, что затрудняло меня сделать тебя совершенно счастливой, — сказал он, сгорая от желания. — Я не мог прочувствовать всю тебя.