В тот же день президент Татарстана Танбулат Магдиев собрал брифинг для собкоров российских и иностранных газет (последних подвезли чартерным рейсом из Москвы), на котором выступил с заявлением. Магдиев сообщил, что последние действия федерального центра, по сути, в одностороннем порядке приостанавливают действие названного договора РФ и РТ о разграничении полномочий и предметов ведения. А значит, фактически выводят Татарстан из состава России, в которую республика, согласно собственной конституции, входила как раз на основании упомянутого документа. Магдиев сообщил, что создавшееся положение ставит под угрозу существование федерации как таковой, и что Татарстан, с одной стороны, намерен выяснить официальную позицию руководства страны по данному вопросу, с другой – готов отстаивать свой взгляд на федеральное устройство, для чего в ближайшее время обратится в международный суд.
Сразу после этого Магдиев вместе с московскими журналистами обратным чартером отправился в Москву, где провел консультации с советом Федерального собрания. На вечер он договорился с заместителем главы администрации президента России о встрече с Олегом Придорогиным. Однако за два часа до срока в полпредство Татарстана позвонил заметно сконфуженный глава администрации и сообщил, что президент срочно уехал в загородную резиденцию для работы над документами, и в течение ближайших дней встретиться с руководителем Татарстана не сможет. Перед отъездом Олег Игоревич попросил Танбулата Каримовича все вопросы обсудить с полпредом президента в ПриФО, который обо всем доложит – не зря же, в конце концов, создавались округа. Ну да, не зря, сказал Магдиев и вежливо попрощался.
Через день президент Татарстана дал официальное согласие участвовать в организованных советом безопасности ООН по инициативе США и Турции слушаниях, посвященных проблемам регионализации в странах новой демократии. Через полтора часа после того, как подтверждение ушло из Казани, Магдиеву позвонил Придорогин и убедительно попросил в Брюссель не лететь. Магдиев полетел и выступил.
Совет безопасности принял специальную резолюцию «О гарантиях прав субгосударственных образований на территории бывшего СССР». А Генпрокуратура России возбудила в отношении Магдиева дело о злоупотреблении служебным положением.
Танбулат Магдиев прилетел не в Шереметьево, а сразу в Казань – снова незапланированным чартером. Из-за рассогласованных действий службы гражданской авиации и менее гражданских службы о смене маршрута стало известно слишком поздно, когда в Шереметьево уже были стянуты несколько групп спецназа ФСБ и ГРУ. Их встретили фотовспышки и камеры нескольких десятков журналистов, в основном иностранных.
На следующий день командующий Приволжско-Уральским военным округом Сергей Заикин распорядился усилить казанский гарнизон частями, дислоцированными в Оренбуржской и Свердловской областях, а также начать подготовку к внеочередным масштабным учениям «Внутренняя угроза». Учения были несколько нестандартными: на стратегические объекты, расположенные в граничащих с Татарстаном республиках и областях, для усиления местных караулов дополнительно переводились мотопехотная и воздушно-десантная дивизии, которые вообще-то совершенно не были обучены толковой охране объектов. Они специализировались на марш-бросках и боях с ходу, а главное – прошли Чечню и имели опыт военных действий в городских условиях. В течение 48 часов передислокация должна была завершиться блокированием периметра Татарстана, после чего объявлялась получасовая готовность к началу учений. Они, как подчеркивали в своем инструктаже представители штаба ПУВО, были максимально приближены к боевым.
В тот же день министр внутренних дел России Альберт Пимуков подписал два приказа. Первым глава МВД Татарстана Максим Давлетгараев освобождался от занимаемой должности в связи с переходом на другую работу. Место работы приказ не называл, зато однозначно рекомендовал Давлетгараеву срочно прибыть в Москву для получения новой должности. Исполняющим обязанности республиканского министра был назначен Аяз Гарифуллин – бывший первый зам Давлетгараева, два года назад с тихим скандалом выброшенный из кресла за совсем уж беззастенчивое мздоимство и неприкрытую симпатию к паре местных ОПГ и перебравшийся на бумажную должность в Москву.
Второй, закрытый, приказ предусматривал переброску в Татарстан «в связи с осложнившейся оперативной ситуацией» нескольких батальонов внутренних войск и ОМОНа разных городов России. Для встречи с личным составом этих частей из Москвы вылетели чиновники Совета безопасности – все как один щуплые шатены с невыразительными лицами. Они должны были призвать милиционеров с честью выполнить свой долг и не поддаваться на провокации, но при этом не забывать, что Татарстан был и остается внутрироссийским форпостом чеченских ваххабитов, расстреливавших омоновцев во время кавказских командировок.
В свою очередь, Танбулат Магдиев подписал указ, в котором в связи со служебной необходимостью назначал на время служебного отъезда Максима Давлетгараева его действующего первого зама Сергея Криштофовича. Официальные казанские газеты, опубликовавшие указ, в комментариях к нему сообщили, что документ полностью соответствует действующему республиканскому и федеральному законодательству, соответственно, нелегитимным является приказ российского министра внутренних дел – и, еще раз соответственно, Гарифуллину пока лучше в Казань не приезжать.
Первый приказ, подписанный Криштофовичем, досрочно – за неделю до официального завершения трехмесячной командировки – отзывал оба сводных татарстанских отряда из Шелковского района Чечни и Грозного.
3
Эх, яблочко, вниз покатилося, а жизнь кавказская… накрылася.
Станица Гребенская – Казань.
Май.
Марсель Закирзянов газет не читал, аналитиков не слушал. Он просто знал, что вторая чеченская командировка, теперь не в Гудермес, а в тихий Шелковской район, началась так, как положено – несмотря на то, что ехал он не капитаном, а старлеем. А закончилась глупым каким-то предательством, в которое поверить было невозможно – лучше уж в стену головой. Но такой радости Закирзянов никому доставить не собирался.
Началось, как всегда, с фигни. Руслану Галееву, зеленодольскому УБЭПовцу, позвонил чеченский милиционер, с которым они познакомились днем раньше, и попросил срочно подъехать в их отделение. Русый перед самой командировкой начитался каких-то исторических книжек, и теперь со страшной силой рвался найти столицу древней Хазарии Семендер, расположенный где-то между Гребенской и Шелковской. Марсель и еще пара ребят на первых порах тоже увлеклись этой идеей и в первые же свободные выходные отправились искать неразумных хазаров. Нашли они только свежее минное поле, осмотрев которое Закирзянов сплюнул и скомандовал кругом. А когда Руслан заканючил, взял его за «разгрузку» и подпнул под тощий зад.
Русый вроде бы и сам отвлекся от винни-пуховой идеи устроить иск-педицию – тем более, что именно на него свалилась обязанность шефствовать над четырьмя обнаружившимися по соседству татарскими деревнями. Деревни были совершенно заброшенными, молодежь давно разбежалась, и Марсель предпочитал не знать, куда. Остались по-кавказски статные старики и бойкие старушки самого муслюмовского вида. Питались они молоком, кислым сыром и мелкой картошкой с утыканными осколками огородов. Бугульминский майор, возглавлявший сводный отряд, немедленно распорядился поставить стариков на довольствие, причем доставку говяжьей тушенки и хлеба должен был обеспечивать Русый. Он и обеспечивал. И не ныл, наоборот, придумывал всякую веселую фигню вроде «Гребаной жизни» – так почти официально татарстанцы стали называть гребенскую командировку. И каждый вечер рассказывал, что в Шадках в клубе библиотека, блин, осталась – закачаешься, еще времен генерала Ермолова, а в Тархан-йорте вчера такую девчонку видел – разрыв башки, я к ней, isämnesez4, говорю, а она глазами зыркнула, косами махнула, и нет ее. Только воздух зашелестел. Кавказ, бляха…