Гарри только поцеловал его в ответ и откинулся на спину, широко разводя колени в стороны и чувствуя себя максимально неловко. Но то, с каким голодом и вожделением Северус посмотрел на него в этот момент, как прикусил губу — стоило любых неудобств.
Вновь появившаяся склянка Гарри больше не пугала — настораживала, да, но не пугала. Почему-то то, как Снейп заботился о нем, вызвало в ответ безграничное доверие и желание отдаться. Гарри все еще сомневался, что это может быть приятно, но к черту все. Ему захотелось попробовать — как это, чувствовать Северуса внутри, и увидеть его лицо, когда тот дойдет до оргазма.
Вначале это было странно — скользкие пальцы воспринимались инородно, от них хотелось избавиться, но как только Северус склонился и принялся ласкать член Гарри ртом, пальцы вдруг вместо помехи стали ощущаться как дополнение, особенно после того, как Северус задел в нем что-то, отчего по телу пронеслось искрящееся наслаждение.
— А-ах, — Гарри выгнулся, уперевшись затылком в подушку и чуть приподнимаясь на пятках. — Боже, Северус, еще, пожалуйста, сделай так еще!
— Как скажешь, мой хороший, — удовлетворенно хмыкнул тот, и его глаза, когда Гарри нашел силы в них посмотреть, лучились удовольствием, будто это по его венам неслось чистейшее блаженство.
Мерли-ин. Интересно, а не у соулмейтов все так же приятно? Влияет ли их связь на ощущения?
На краткий миг Гарри пожалел, что у него не было другого опыта, но тут же понял, что касаться кого-то, кто не Северус, было бы крайне противно.
Все дальнейшее в памяти Гарри высвечивалось то яркими, пронзительными вспышками, то сливалось в какофонию смешанных чувств и неясных картинок. Он очень отчетливо помнил тот момент, когда Северус толкнулся в него членом, помнил, как это было больно, как снова его попробовала накрыть паника, но быстро отступила, стоило ему взглянуть на лицо Северуса — некогда нелюбимое, даже ненавистное, а в тот момент показавшееся ему самым прекрасным. У Гарри перехватило дыхание от острого понимания того, насколько Снейп стал ему дорог — сильнее всех на свете. И если ради всего мира Гарри был готов умереть, то ради Северуса он хотел жить.
А потом картинки в памяти были смазанные — от искрящегося удовольствия, на грани боли, которая делала ощущения только пронзительнее и слаще. Гарри чувствовал себя пьяным, не владеющим ни своим телом, ни разумом, ни магией. И когда Северус вдруг ворвался в него глубоким, резким, выбивающимся из ритма толчком, когда на его лице появилась гримаса невыносимого наслаждения, а стон, вырвавшийся из его рта, показался криком — Гарри понял, что и сам срывается в неизбежный оргазм, накрывший его волной такой силы, что сознание померкло на какой-то миг.
А когда он пришел в себя от странного чувства невесомости, он даже не сразу осознал, что они с Северусом парят на самом деле — от переизбытка тактильных ощущений Гарри поднял их в воздух. И стоило ему это понять, как они упали на матрас с метровой высоты, ударившись друг о друга.
— Поттер, — недовольно проворчал Северус у него над ухом, впрочем, даже не пытаясь подняться.
— Я случайно, — выдохнул Гарри, закрывая глаза и обнимая его за шею. — Просто было так хорошо…
Снейп в ответ только тихо фыркнул — кажется, он чувствовал такое же тотальное опустошение и блаженство, как и сам Гарри. Шевелиться не хотелось, даже несмотря на неприятное чувство растяжения в заду, или на понимание того, насколько он потный, или даже на ощущение того, как из него щекотно вытекает сперма Снейпа. Даже на элементарное очищающее сил не было.
Гарри невнятно заурчал и чмокнул Северуса в шею, маячащую перед глазами.
— Я сейчас засну, — пробормотал он, и Снейп недовольно вздохнул и перекатился на кровать. — Эй!
У, казалось бы, ватного тела Гарри вдруг открылись резервы, и он шустро повернулся к Северусу, закидывая на него ногу и руку.
— Не пущу, — грозно сказал он, встречаясь взглядом с темными глазами, в которых еще сверкали искры былого наслаждения.
— Не пускай, — согласился тот, высвобождая из-под Гарри руку, чтобы обнять его. Северус провел пальцами вдоль его позвоночника и, чуть приподнявшись, поцеловал в лоб.
— И ты меня не отпускай, — потребовал в ответ Гарри, уже не так воинственно.
— Никогда.
— И очищающее сделай, — уже проваливаясь в дрему, пробормотал он. Уже позже сквозь дымку сна он почувствовал, как стало сухо и тепло, и окончательно провалился в объятия Морфея — в объятиях Северуса.
========== Эпилог ==========
Большой зал был привычно наполнен гомоном тысячи голосов. Гарри остановился в дверях и довольно улыбнулся. Последний год выдался поистине сумасшедшим, и это — учитывая василиска, дементоров, Турнир Трех Волшебников и все-все-все, что происходило с ним ранее.
Его взгляд на мгновение остановился на Снейпе, который восседал между Флитвиком и Макгонагалл и холодным взором оглядывал стол своего факультета. Это был уже не его Северус, который буквально несколько часов назад, растрепанный и полуголый, с помощью палочки приманивал все части одежды Гарри из самых странных мест, попутно ругаясь на чем свет стоит, а потом выталкивая из своих комнат с дурацкими наставлениями. Это был профессор Снейп, мрачный и безжалостный король подземелий, который заставлял трястись от страха всех вокруг — сейчас особенно усердно, видимо, в попытке компенсировать пошатнувшуюся накануне репутацию. Ну да, как будто имея в партнерах Гарри, ему это удастся! Ха.
Гарри захихикал и оглядел столы всех факультетов — вопреки обыкновению все студенты сидели вперемешку. Даже несколько гриффиндорцев переметнулись за стол Слизерина, не говоря уже о смешавшихся пуффендуйцах и равенкловцах. Может, и не зря вчера он затеял побоище — кажется, он помог многим не потерять несколько лет счастливых отношений.
Он довольно улыбнулся и пошел к столу Гриффиндора, где Гермиона с Роном придержали ему место. Рядом сидела недовольная и насупленная Джинни, что-то активно всем высказывающая и размахивающая руками.
— …с ума сошел! — услышал Гарри, когда приблизился.
— Джинни, я нечасто это говорю, но Рон прав, — размеренно произнесла Гермиона, чуть подвигаясь, чтобы Гарри было удобно усесться на свое место.
— Ну спасибо, — буркнул Рон в ответ.
— А что происходит? — попытался влезть в разговор Гарри, и, кажется, зря, потому что Джинни повернулась к нему с такой яростью, что он даже отшатнулся от нее.
— Ну, во-первых, Дамблдор утром объявил о проведении ежегодного мероприятия для «сплочения», спасибо тебе, Гарри. А во-вторых, мой соулмейт — Малфой, если ты еще не в курсе! Этот… этот слизняк! Вот скажи, — глаза Джинни угрожающе сощурились, — что бы делал ты на моем месте?
— Эй-эй, — Гарри нервно сглотнул и поднял руки в капитулирующем жесте. — Тише, Джин. Все не так плохо…
— Не так плохо? — и хотя Джинни даже не повысила голос, Гарри сглотнул и постарался исчезнуть от такого ее тона. Рон рядом дернул его за мантию и прошептал:
— Лучше не лезь, приятель, а то и тебе прилетит, — чем и привлек внимание сестры к себе.
— Рональд Уизли… — начала она, но ее перебил сидящий рядом Невилл.
— Ты его полюбишь, точно тебе говорю. Эта штука еще ни разу не ошиблась, да, Гарри?
Гарри на мгновение обернулся и бросил взгляд на уже распекающего несчастного равенкловца Снейпа и улыбнулся.
— Да, Джинни, от судьбы не уйти. Давай, я тебе про драконьи яйца расскажу?..
Но не успел он начать, как к ним подлетел красный и замыленный Симус, его глаза горели азартным огнем, а в руках он сжимал свежий выпуск Ежедневного Пророка.
— Ребята, вы слышали? — проревел он. — Министерству нужна помощь Шторма! Они просят явиться его на встречу в эту пятницу. Я сто пудов туда аппарирую, вы со мной?
Гарри переглянулся с Роном и Гермионой и ухмыльнулся.
— Еще бы!