Гарри был собой горд — теперь у него появились информаторы.
— Что еще тебе сказали? — посерьезнел зельевар.
— Что ты утром спасаешь сирых и убогих, а на ужин пьешь кровь младенцев.
Снейп хмыкнул и заинтересованно склонил голову, рассматривая Шторма. Не то чтобы во мраке комнаты, рассеиваемом только лунным светом, тот многое мог увидеть: белая мантия, свитер, брюки, маска, в прорезях которой странным светом горели глаза. Это был побочный эффект использования силы, которым Гарри бессовестно пользовался как средством маскировки. Если его ровесники были помешаны на шраме, то все знакомые взрослые без устали повторяли, что у него глаза Лили.
— Так что там насчет твоего Поттера? — вернулся к теме Гарри, вдруг испугавшись, что Снейп может что-нибудь подозрительное наглядеть.
— Он не мой! — вдруг резко отрубил профессор. — Прекрати повторять эту чушь.
— Ого! Если б не знал, что ты его ненавидишь, решил бы, что он тебе нравится, — хихикнул Гарри и был вынужден резко крутануться в воздухе, повисая головой вниз, чтобы уйти от молниеносно брошенного Силенцио. Пару мгновений он рассматривал Снейпа вверх тормашками, а потом плавненько вернулся в изначальное положение. Снейп яростно сжимал палочку в руке. Внутри Гарри нарастал азарт — кажется, он нашел слабое место профессора. — А что такое? Может, вся твоя ненависть — просто подергивание за косички понравившейся девочки? — невинно предположил он, взлетая вверх и пропуская под собой очередной красный всполох. Как побледнел Снейп, он не замечал, увлеченный доведением того глупыми предположениями. — Нет, ну я тебя понимаю — видел его колдографию в «Пророке», парень симпатичный, известный опять же, — луч заклинания просвистел прямо у его уха, Гарри весело улыбнулся. — Как в такого не влюбиться?
Пожалуй, способ самоубийства он выбрал надежный: уклониться от заклинаний Снейпа становилось с каждым разом все сложнее. Тот будто просчитывал каждое действие Шторма, и чем больше они носились по комнате, поднимая в воздух клубы пыли, тем точнее Снейп мог предугадать следующий кувырок. Когда в него полетело уже не безобидное Силенцио, Гарри поднял руки в жесте капитуляции и весело произнес:
— Все-все, сдаюсь! Я не думал, что ты такой ранимый, Северус!
Снейп медленно опустил палочку.
— Твои информаторы так плохо работают? — ехидно, хоть и со скрытым напряжением спросил он.
— Мои информаторы знают все! — Гарри скорчил обиженную рожицу, прежде чем понял, что Снейп этого не увидит. — И чтоб ты знал, я сейчас очень задет твоими словами.
Снейп невольно фыркнул.
— Ты так и не снимешь маску?
— Нет, — Гарри покачал головой, — мы оба еще к этому не готовы, поверь.
— «Пророк» прав, и под маской прячется урод?
— Ну уж точно не симпатяга Гарри Поттер, — Снейп на эти слова раздраженно фыркнул, чуть сильнее сжимая палочку в руке.
Гарри замолчал, вглядываясь в лицо зельевара. Было странно, что тот так яростно реагировал на любое упоминание Гарри в разговоре. Конечно, он знал, что Снейп его терпеть не может, но вот если бы самого Гарри обвинили в нежных чувствах к профессору, он бы просто рассмеялся этому идиоту в лицо, а не обсыпал заклятиями разной степени травматичности. Это было… глупо. А глупый Снейп — просто нонсенс.
Но если прибавить к этому всему то, что они соулмейты, то, как Снейп рвался его спасти в бурю, напрочь забыв о других студентах… Если собрать все эти вроде незначительные факты в кучу, то выходит, что судьба у Гарри — дама с отвратительным чувством юмора.
— О боже, — застонал он, на мгновение пряча лицо в руках. — Я понял. Он же твой студент, Снейп!
Зельевар побледнел. Это было видно даже в темноте комнаты, и Гарри мысленно себе зааплодировал. Хотя, конечно, если б он не знал, что они предназначены друг другу, в жизни бы не предположил такую чушь.
— Я не понимаю, о чем ты, — спокойно, даже слишком спокойно ответил тот, но Гарри покачал головой.
— Дамблдор знает?
Они сверлили друг друга взглядами по меньшей мере минуту, прежде чем Гарри добавил:
— Не волнуйся, мне нет смысла кому-то об этом говорить. Ты мой соулмейт, в конце концов.
Снейп отрывисто кивнул. Было видно, что он хочет что-то сказать, но сдерживает себя из последних сил. Наверное, из-за того, что он старше, Предназначение настигло его раньше, и Гарри мог этому только посочувствовать. Он выпрямил ноги, продолжая парить в десятке сантиметров над землей, и сделал несколько шагов по воздуху, медленно приближаясь к Снейпу.
— Ничего такого, с чем бы мы не справились, — ободряюще улыбнулся он, надеясь, что Гермиона права, и Снейп действительно может услышать улыбку. — Хотя соперничать с самим Избранным мне будет непросто. Он правда настолько великолепен, Северус?
Последовавшее заклятие Гарри успешно пропустил над плечом, а с лица Снейпа наконец спала мертвенно-бледная маска.
— Я… не хотел, — очень тихо произнес профессор. Гарри кивнул, не совсем понимая, к чему относится это признание: к попыткам его убить или же чувствам к нему же. — Я не должен был.
Кажется, все же к чувствам. С другой стороны, у Снейпа не было особо выбора. Соулмейтов не выбирают. Только тот об этом не знал, а Гарри все еще боялся ему признаться. Он сделает это после победы над Волдемортом.
Гарри вздохнул.
— Ты не виноват. И в любом случае у тебя теперь есть я. Это же…
Договорить Гарри не успел: Снейп чуть дернулся, его правая ладонь рефлекторно потянулась к левому предплечью, пока тот не взял себя в руки.
— Мне надо идти, — ровно произнес он. Гарри кивнул.
— Спишемся.
Мгновением спустя раздался треск аппарации, и Гарри остался один. Он выдохнул, опускаясь на пол, чувствуя себя так, будто провел разом несколько битв. В голове бешено носились мысли. Как же он попал.
В кармане вспыхнула жаром монетка, и он неохотно ее достал. Это был один из тех галлеонов, которые они заколдовали на пятом курсе. Теперь же Гермиона могла передавать так точки налетов Пожирателей, когда узнавала о них.
«Диагон-аллея» — прочел Гарри и вздохнул. У него не было никакого желания встречаться со Снейпом так скоро, но, собственно, когда у него была свобода выбора? Он поднялся, вздохнул и аппарировал на крышу магазина близнецов — это было одно из самых высоких зданий, тем более очень хорошо ему знакомых.
На главной волшебной улочке Лондона было неспокойно. Группа Пожирателей смерти, хохоча, разносила магазины, следуя какому-то маршруту. И в отличие от налета на Хогсмид, они кидались не детской Бомбардой, а Конфринго, заставляя всю улицу пылать. Хозяева, жившие, в основном, на вторых этажах, поспешно аппарировали из горящих зданий, Гарри слышал плач женщин и суровые крики мужчин. И над всем этим безумием разносился ликующий хохот Беллатрисы Лестрейндж.
Гарри взмыл в воздух, широко разводя руки, и над Диагон-аллеей раздался яростный гром. Небо в мгновение ока заволокло черными тучами, температура резко повысилась, начал таять снег, запахло озоном, и за секунду до тропического ливня вспыхнула молния, ударяя в землю далеко от Пожирателей. Где-то среди них был Снейп, и как бы Гарри ни хотел спалить всех этих гадов, им он рисковать не стал бы.
— А вот и наш маленький друг! — завопила радостная Лестрейндж. — Мы как раз тебя искали!
Гарри стиснул зубы, усиливая ливень настолько, чтобы вода лилась непрерывным потоком, туша пожары. Сил на это уходило немерено, и вести беседу с этой сумасшедшей он не мог. Кто-то из пяти Пожирателей поднял палочку и на пробу пустил в парящую в небе фигуру проклятьем. Гарри на секунду отвлекся, теряя власть над силой дождя, и ухмыльнулся, мягко сворачивая в сторону.
В ответ в Пожирателей полетела еще одна молния, попавшая в землю недалеко от них, и всех их сбило с ног зарядом электричества.
— Какие мы неразговорчивые! — прямо с земли снова закричала Лестрейндж, отплевываясь от воды, попадавшей в рот.