Сейчас от принцессы тёмной волной шло такое знакомое чувство отчаяния. Я ведь и сам, только что, буквально, только что испытывал его при расставании с Эмарисс.
«Девчонке и так выпало столько горя, – вдруг понял я, – Оттолкнуть? Нет. Я, конечно, свинья порядочная, но не до такой же степени!»
Я встал и повернулся к девушке:
– В моём сердце всегда есть твой уголок. И он никуда не делся, – проворковал я.
Лицо принцессы исказила гримаса, она тоже порывисто поднялась, и мне оставалось только нежно притянуть её к себе. Девушка доверчиво прижалась к моей груди, а потом разревелась в голос, обвивая руками шею, и слепо тыкаясь носом в моё полуголое тело, грязное, в синяках и ссадинах. Вот так и стояли мы, обнявшись, посреди гномьих рудников, там, где не должно было остаться места жалости и любви, там, где кто-то признал единственной основой существования живых, разумных только боль и страдания …
И тут моя пустота вернулась, она рухнула в мою душу. Скупые мужские слёзы? Нет! Мужчины не плачут – мужчины огорчаются! А я вдруг всем своим существом почувствовал, как тёплый котёнок в душе Весты жалобно пищит, из последних сил призывая такого же, как он, чтобы согреться и просто быть рядом… Вот только ответом ему были лишь холод и пустота.
– Весточка, кто-то идёт, – проговорил я и легко поцеловал девушку в губы.
Мда-а, вот ведь никогда не думал, что первый поцелуй с принцессой будет в такой обстановке.
– Всё у нас будет, Весточка, обещаю…
– Пусть идут, мне всё равно. Ты мой! – прошептала Веста и ещё крепче прижалась ко мне. – Мне ведь столько надо тебе рассказать…
– А уж сколько мне надо! – усмехнулся я, пытаясь хоть немного отодвинуться от девушки. – Лапусек, нам нужно быть начеку, а сюда идут. Ага?
– Да, конечно, будем, – Веста даже не пошевелилась. – А как твоё домашнее имя?
– Саша. Когда-то мама называла меня Сашей, – я осторожно и твёрдо начал отстранять её.
– Во! Да глянь на них, а! – раздался удивленный возглас сзади. – И этот очухался, и юродивая, ишь ты как!
Повернув голову, я увидел в проёме весьма приземистого бородатого гнома, в полном доспехе, при мече и с фонарём в руках. Образцово-показательный гном, одним словом. Рядом нарисовались ещё два таких же, причём один из них был точной копей крикуна. А вот второй… Второй точно был Кувалдой – и никто не докажет мне, что я не прав! Морда его была квадратна, груба и невыразительна… ну чисто кувалда.
– А гнилой Хар клялся, что не тронул её: он-де божьими людьми не пачкается. А тут, вишь ты чо? – разглагольствовал второй из двойников. – И сам, поди, попользовал, и сказочку придумал про юродивую, чтоб мы не трогали. Ну да за обман ответит! Падаль!
– Точно! – кивнул первый, по-хозяйски вваливаясь в забой и поставив свой фонарь на нары. – Ну чо уставились? Всё, господа дворцовые, свиданка окончена!
– Саша, не нужно, – прошептала Веста, наконец, отпустив меня и делая шаг в сторону. Девушка явно почувствовала моё возмущение.
«Не нужно», – беззвучно повторили её губы.
– Чо, живой, что ль? – Кувалда подошёл поближе и ткнул в меня увесистой дубинкой. – Во бугай-то, а? Тот, что сбегал, вроде как похилее был? – с сомнением проговорил гном и, почесав затылок, повернулся к напарникам.
– Да какая тебе разница? – хмыкнул первый. – Деньги-то при тебе остались, и ладно. Веди его к Гафлеру, а мы пока тут подождём, – надсмотрщик мерзко оскалился на Весту, – потолкуем о способах ле-че-ни-я.
– Ну, чо стал?! – Кувалда обиженно набычился. – Иди давай! За тебя чуть денег не лишили. Придурок!
– Да пошёл ты! – в тон ему отозвался я.
Хотя цепь на ноге и ограничивала мои манёвры, но не до такой степени, чтобы не справиться с тремя мерзкими лилипутами. Пусть с дубинками и с размахом плеч в пол-аршина.
– Чо ты сказал?! – Мароец Кувалда резко взмахнул увесистой дубиной, явно метя мне по самому дорогому для каждого мужчины.
Но вот беда, я-то уже был готов к нападению! Поворот корпуса, жёсткое ускорение нападающему в направлении замаха – и гном с отчётливым хыком врезался боком в стену. Айкидо никто не отменял, однако…
– Чо творишь, тварь пещерная! – взревел Мароец, поднимаясь. – Не тронь! Я сам эту мразь прикончу!!!
Но крик Кувалды остался не услышанным, и оба его напарника одновременно кинулись на меня. Мне пришлось делать почти танцевальные па, сталкивая их лбами и отправляя в полёт: одного в дальний угол, другого на выход. Последний, чертыхаясь и кубарем вылетая из забоя, крайне неудачно споткнулся о мою цепь, и от резкого рывка я тоже чуть не рухнул вниз.