— Я хотела, чтобы у тебя был лучший из мужчин.
Ноеминь знала об этом другом родственнике то, что делало его нежелательным кандидатом в мужья Руфи?
— Что это за мужчина?
— Он обыкновенный мужчина, как и любой другой, но он не тот, кого я хотела бы видеть твоим мужем.
— Ох, матушка. Какое имеет значение, чего хочешь ты или я? От нас теперь ничего не зависит.
Руфь разрыдалась, напряжение последней ночи поколебало ее решимость. Она пожалела, что согласилась пойти на гумно:
— Разве мы не справлялись сами? Разве Бог не заботился о нас каждый день?
Ноеминь обняла ее.
— О, моя дорогая, не волнуйся. Вооз хочет жениться на тебе!
— Как ты можешь знать об этом?
Пожалуй, Ноеминь ошиблась относительно тех чувств, которые, как она думала, читались в его глазах.
— Посмотри на все это! Ты думаешь, Вооз дал бы тебе так много зерна, если бы ему было безразлично, чем все закончится? Потерпи, дочь моя, пока мы не узнаем, что произойдет. Этот человек не успокоится, пока не закончит это дело. Он сегодня же уладит его.
Вооз быстро шагал по городским улицам, пока не подошел к своему дому. Несколько слуг уже встали и занимались домашними делами. В доме был полный порядок, пахло хлебом.
— Принеси мне воды, Авиземер, и пусть Измаил принесет мне новую тунику, плащ и пояс.
Вооз тщательно умылся и надел свежее платье. Покрыв голову молитвенным платком, он молился, прося у Бога мудрости и силы сделать то, что было правильно. Он не торопился, когда разговаривал с Богом, но оставался в своей комнате до тех пор, пока солнце не поднялось довольно высоко, а он не был готов смириться с любым исходом дела.
Выйдя из дальней комнаты, Вооз увидел столпившихся слуг, которые перешептывались между собою. Они встревожено посмотрели на него.
— Измаил, у меня для тебя есть задание, — Вооз улыбнулся остальным слугам:
— Все в порядке. Возвращайтесь к своей работе.
Они повиновались, однако он видел, что их одолевало любопытство. Его губы искривились в печальной улыбке. Не каждый день их господин с такой стремительностью влетал в дом, как сегодня. Неудивительно, что они так разволновались. Они привыкли к тому, что Вооз возвращался домой поздно вечером, покрытый пылью, усталый, способный только умыться, поесть, тихо помолиться и пойти спать. Все дни были одинаковы.
Но сегодня был особый день!
Вооз дал Измаилу имена десяти главных людей в городе, которые были его хорошими друзьями и показали себя честными людьми во всех сделках.
— Попроси их встретиться со мной у городских ворот.
Большинство из них будет нетрудно найти в синагоге. Они часто по утрам встречались там, прежде чем начать свои ежедневные дела. Некоторые могли уже сидеть у ворот, слушая и помогая решать споры между горожанами.
— Как только переговоришь с ними, отправляйся к Ноемини и Руфи, моавитянке. Они живут в…
— Я знаю, где их найти, господин.
— Хорошо. Немедленно приведи их к воротам.
Вооз пошел на рынок, чтобы найти родственника Ноемини и Руфи.
Он знал о нем больше, чем хотел бы, однако решил не судить о нем по слухам. Вооз намеревался представить ему дело Руфи таким образом, чтобы испытать характер этого человека. Вооз проходил между палатками, пока не заметил Ришона, сына Овида, брата Елимелеха, разговаривавшего с несколькими торговцами, в то время как его жена пересыпала ячмень из глиняного сосуда в корзину старой женщины. Между двумя женщинами разгорелся спор. Рассерженный Ришон повернулся к ним, сказал что-то старой женщине и нетерпеливо махнул рукой. Та отвернулась с расстроенным и недовольным видом.
Оцепенев, Вооз постоял минуту спокойно, медленно втягивая в себя воздух и рассуждая сам с собой. То, чему он был свидетелем, вовсе не обязательно было тем, чем могло показаться с первого взгляда. Воозу необходимо сохранять ясность ума для предстоящего разговора. Дети Ришона были в палатке вместе с его женой. Он насчитал троих, включая ребенка, которого качала на руках вдовая мать Ришона.
— Ришон, — позвал его Вооз, не подходя к нему ближе. Когда тот оглянулся, Вооз поманил его рукой:
— Подойди сюда, друг. Я хочу поговорить с тобой.
Он старался говорить небрежным тоном, как если бы то, что он намеревался обсудить с ним, не имело для него большого значения.
Ришон подошел сразу, вид у него был смущенный и немного виноватый.
— Я, полагаю, ты видел ту женщину. Она всегда ожидает больше, чем…
Вооз поднял руку, останавливая поток оправданий.