— Я принудил ее к этому браку. О чем я думал? Мне надо было подобрать ей пару получше, чем…
— Пару получше? Лучшей пары нет! Разве не достаточно того, что эта девушка уважает тебя?
Могли ли эти слова ободрить Вооза?
— Мне недостаточно ее уважения, мне нужно больше.
— Многие начинают с малого, — Шемеш горько улыбнулся. — Кроме того, теперь слишком поздно волноваться об этом. Ты ее муж. Все, кто был у ворот, — свидетели вашего договора. Уже смеркается, пора идти за невестой.
В его глазах Вооз увидел сочувствие.
— Руфь умная женщина, Вооз. В будущем она будет счастливо удивлена тем, что Бог приготовил для вас двоих.
Вооз нервно рассмеялся.
— Я уже счастливо удивлен, мой друг. Никогда не думал, что у меня будет жена, тем более такая, как Руфь.
Прежде чем покинуть дом, Вооз убедился, что все приготовления к брачному пиру завершены. Навес был установлен и украшен цветами и зелеными ветками, под ним для удобства были разложены мягкие подушки. Дом наполнился ароматами тушеного мяса, свежеиспеченного хлеба, специй и цветов. Блюда, нагруженные разными кушаньями, оставалось только вынести гостям. Вооз сосчитал глиняные сосуды, стоявшие у дальней стены.
— Вина достаточно?
— Да, мой господин, — ответил Шемеш. — Это самое лучшее в Вифлееме вино!
О комнате для новобрачных Вооз не спрашивал. За ее приготовлением следили его служанки.
Шемеш подошел к Воозу.
— Все готово. Если ты еще немного задержишься, то Руфь может подумать, что ты изменил свое решение.
Вооз тут же вышел из дома в окружении своих друзей. Процессия потекла по улицам Вифлеема. Его спутники пели. Одни играли на тростниковых свирелях, лютнях и лирах. Другие танцевали.
Когда Вооз подошел к дому Авигеи, дверь отворилась, прежде чем он успел постучать. Перед ним стояла Ноеминь, выражение ее лица изменилось. Он не видел ее улыбки с тех самых пор, как она вернулась из Моава. Теперь же она выглядела почти молодой и напомнила Воозу прошлые годы, когда он думал жениться на ней.
— Я пришел за своей невестой, — сказал жених.
Его сердце замерло: за спиной Ноемини он увидел празднично одетых женщин, они вели к нему Руфь в брачном покрывале. Больше Вооз не мог вымолвить ни слова. Подойдя к нему, Руфь взяла его руку. Он чувствовал, как в его руке дрожали ее пальцы, когда она вставала рядом с ним. Он хотел поднять покрывало и заглянуть ей в глаза. Возможно, тогда он узнал бы, что чувствовала его невеста.
Снова мужчины и женщины со всех сторон окружили Вооза и Руфь, когда все одной процессией возвращались по темным улицам Вифлеема в дом жениха. Кто-то нес факелы. Женщины играли на бубнах, били в тимпаны, звенели кимвалами и колокольчиками и пели вместе с мужчинами. Многие несли масляные светильники, чтобы освещать путь.
Войдя в свой дом, Вооз поднял плащ, покрыл им Руфь и повел ее на помост, поставленный под навесом. Он был приятно удивлен, обнаружив, что она в точности знала, как ей надо было себя вести. Вооз сделал с ней несколько кругов: все свидетели видели, что она имеет покров замужества. Когда они остановились, Руфь не растерялась. Она сняла свое покрывало и, согласно обычаю, положила его на плечо мужа. Собравшиеся воскликнули:
— Владычество на раменах его!
Ноеминь гордо улыбалась.
Руфь сидела на подушке рядом с Воозом.
— Я никогда не видел тебя более красивой, чем сейчас, Руфь.
Она посмотрела на него, и он улыбнулся. Очарованный, он видел, как краска заливает ее щеки.
— Я тоже не видела тебя таким красивым, — сказала она и снова опустила голову.
Вооз тихо рассмеялся.
— Мне было крайне необходимо почистить свои перышки.
Руфь взяла его руку в свои. От ее прикосновения тепло пошло по руке Вооза и распространилось по всему телу.
— Да благословит тебя Господь за твою доброту ко мне.
У Вооза сжало горло.
— Он уже благословил меня.
Когда их проводили в комнату для невесты и жениха и оставили одних, Вооз почувствовал себя зеленым юнцом. Он не знал, что сказать Руфи. Он хотел бы успокоить ее. Но как, если жених сам нервничал так, как ни разу за всю свою жизнь? Он не знал, как сделать ей приятное, и хотел бы поговорить с одним из своих женатых друзей. Но было уже поздно! Вооз начал расхаживать по комнате, потом остановился. Он потеребил свою бороду. Поймав себя на мысли о том, что совершает все эти нервные движения, он уперся руками в бока. К счастью, Руфь отвернулась и не видела, как глупо и неуклюже вел себя ее муж.
Когда она сняла расшитое верхнее платье, Вооз был потрясен тем, что так сильно желал ее.