полковника Вареницы. Он показал, что Сулимка, по возвращении от
Выговского, по повелению последнего, отправил список универсала в Терлицу, с мошоровским сотником Иваном Данченком - побуждать народ
истреблять старост, панов и шляхту. Третий преступник, Соломка, подтверждал
сказанное Рябухою, но заметил, что сам лично не был при свидании
Сулимки с Выговским, потому что козаки его не пустили в избу, где
находились последние, а сказывали ему три попа о том, что у Сулимки
с Выговским происходила взаимная присяга. Пам. Киевск. Комм., IV, 409-411.
31
Посполитой: меня судить могут только король и сенат. Их суду
я вполне подчиняюсь, а вашего суда не признаю>.
Выговский говорил юридически сущую правду, но его не
слушали. Вечерело. Самозванные судьи вышли молча. Сторожа
схватили Выговского под руки и увели в избу, назначенную быть для
него тюрьмою до исполнения приговора. Кругом избы поставлен
был караул.
При наступлении ночи вышел к Выговскому офицер Махов-
ского и объявил, что приговоренный к казни будет расстрелян на
рассвете.
Выговский заплакал и спросил: <где король? по крайней мере, дайте мне написать к моему государю. Его воля пусть будет!>.
Последовал отказ.
Когда стала заниматься заря, к Выговскому в избу вошли
караульные. Выговский стоял на коленях перед образом и читал
акафист Пресвятой Богородице. Ему сказали, что пора идти на смерть.
<По крайней мере>, сказал тогда Выговский, <позвольте же
мне умереть, как прилично христианину. Пришлите ко мне
православного священника исповедать меня и напутствовать
причащением святых тайн>.
И на это последовал отказ.
Караульные потащили его из избы, и едва Выговский вышел
за дверь, как поставленные заранее с ружьями жолнеры послали
ему смертоносные пули почти в упор.
<Он погиб, - говорит польский летописец, - скорее жертвою
личной к нему вражды, чем действительного преступления!
Беспримерно несправедливое дело: сенатор и воевода без надлежащего
суда казнен полковником королевского войска>.
<Он окончил жизнь поносно и бесчестно за пролитую некогда
по его воле кровь людей и за несоблюдение присяги, данной
русскому государю>, - говорит о нем русский летописец.
Жена его, рожденная Ететкович, как только услыхала о
трагической судьбе, постигшей мужа, в ту же минуту упала и умерла1.
В сущности остается неясным и неизвестным: в какой степени
были справедливы поднятые против Выговского обвинения в
желании подчиниться .снова царю и восстановить украинское посполь-
ство против Польши. Сбитые с колеи малороссияне в то время так
легко перебегали с одной стороны на другую, что никакая
предшествовавшая деятельность козака не давала возможности решить, на
что вперед он был способен или неспособен. Поэтому нельзя
поручиться, чтоб и Выговский, некогда соблазнившийся льстивыми
уверениями поляков, обещавших Украине федеративную свободу, не
увидел впоследствии по опыту всей неосуществимости таких видов
* Южно-русские летописи, изданные Белозерским, II.
32
и не пришел к мысли, что его любимой родине нет другого
спасения, как только оставаться в непоколебимой верности и подчинении
русскому государю, которому он когда-то присягнул вместе с
Богданом Хмельницким.
Весть о казни -Выговского разнеслась между восставшим по-
спольством и усилила негодование против польской власти. Вос-
станцы еще пуще злобились на Тетерю и хотели извести его. Тетеря
отправился в свой Чигирин, чтоб укрепить его к обороне против
угрожавшего с левой стороны Днепра Бруховецкого. Между тем в
самом Чигирине противники Тетери искали его гибели и тайно
подсылали к Бруховецкому, который во второй половине марта
находился со своими козаками в Переяславе; с ним была и
великорусская рать стольника Скуратова и козаки слободских полков.
IV
Универсал Бруховецкого к жителям правобережнойч
Украины. - Поход его к Сокирной и к Чигирину. -
Чарнецкий приводит татар против, восставшего народа
Украины. - Беседа Чарнецкого-с митрополитом
Иосифом и архимандритом Гедеоном. - Чарнецкий
отправляет их в Польшу и прогоняет Бруховецкого от
Чигирина. - Поругание праха Хмельницкого. -