Киеве выбор митрополита - событие всегда важное для^ Украины
и особенно важное при тех смутных обстоятельствах, в каких
колебался край: нравственное и политическое положение народа
много зависело от того, чьим сторонником - Московского
Государства или Польши, явится новый владыка. Большинством
голосов избран был белорусский епископ Иосиф Тукальский.
Королю этот выбор не нравился; не нравился он и коронному
канцлеру Пражмовскому. Угодничая им, пытался было Тетеря не
допустить такого избрания, но не мог сделать ничего. Говорили, что Гедеон Хмельницкий, теперь являвшийся к королю на челе
депутации от духовенства, сам. хотел быть избранным в сан
митрополита. Королю во всяком случае желалось, чтобы этот человек, а не кто другой стал тогда главным святителем Южной Руси.
Королю и вообще полякам думалось, что такого святителя можно
будет повернуть куда угодно, а следовательно, употребить-орудием
для служения известному польскому замыслу - введению унии.
Тетере во время выбора хотелось услужить полякам, однако он
должен был теперь сознаться в своем бессилии в духовном деле.
В Белой-Церкви на собранном у короля военном совете
возникло два противоречивых мнения; одни говорили, что надобно
со всеми силами вторгнуться в пределы Московского Государства
и отвоевать обратно левобережную Украину; другие находили, что
лучше вести войну на берегах Днепра, но не удаляясь далеко в
глубь левой стороны. Первое мнение взяло верх, тем более, что
его поддерживали и Тетеря, и татарский предводитель Дедыш-ага, твердивший, что воевать в чужой земле всегда лучше, нежели в
своей. Решили в местечке Ставище устроить центральный склад
боевых принадлежностей. Для его охранения с отрядом оставлен
был полковник Себастиан Маховский.
11
Гетман Тетеря прилагал старание расположить Козаков и
народ левой стороны в пользу польского короля. 22-го октября он
распустил универсал, в котором убеждал жителей склониться на
польскую сторону и отступить от Москвы. <Левая сторона
Днепра>, - писал он,— <отпавши от короля, своего наследственного
государя, и отдавшись под высокую руку московского царя, попала в неволю. Уже многих знатных особ казнили, пожитки и
имущества других захватили, женщин и детей загнали в неволю.
Услышал об этом милосердый король, государь ваш, соболезнует
он о разорении людей своих, и, решившись подвергать опасностям
свое королевское здравие, идет против неприятелей с тем, чтоб
освободить вас, своих подданных, и, соединивши, учинить мир.
По долгу христианской любви и по своей гетманской
обязанности - остерегаю вас. У короля сила не малая, и наше козацкое
войско идет с ним, и орды сильные с самим ханом придут; если
вы поклонитесь королю вашему, то забвенны будут прежние вины
ваши и вы останетесь в милости у короля>.
Мало влияния оказали такие воззвания на жителей левой
стороны. Только городки Поток, Переволочна и Кременчуг поддались
правобережному гетману, и сам Тетеря поспешил в Кременчуг, но вскоре Пархом Нужный, войсковой генеральный есаул Брухо-
вецкого, овладел Потоком, потом приступил к Кременчугу. За
Нужным явился под Кременчугом сам гетман Бруховецкий с
царским воеводою, находившимся при его особе, Кириллом Хлопо-
вым. Тетеря поспешил убраться обратно за Днепр, но оставил в
Кременчуге своих правобережных Козаков, засевших во
внутреннем городе, составлявшем сердцевину Кременчуга.
13-го ноября король с своим свойском переправился через
Днепр у Ржищева. Татары переплывали Днепр под Трипольем, своим обычным способом - держась за хвосты своих лошадей.
Тетеря снова явился в Кременчуге и тогда отправил посольство
в Сечу с увещательною грамотою. Он напоминал запорожцам, что их деды и прадеды, находясь под королевскою, а не под иною
властью, рождались и славы добывали на море и на суше, обещал
от имени короля милости и сохранение вольностей, уверял
запорожцев, что сам не желает гетманской власти и готов перед ними
снять с себя уряд, предоставляя запорожским товарищам право
избрать, кого захотят сами. Он обещал особую милость от короля
кошевому Серку и обнадеживал его, что если он передастся на
королевскую сторону, то польское войско выведет его семью из
Полтавы, где она тогда находилась, и, таким образом, поляки