в, Киеве, объясняет дряхлостью и неспособностью киевского
воеводы; а из отписки второго киевского воеводы, Савлукова, видно, что Децику не подана была помощь оттого, что четырехтысячный
отряд царских ратных людей, находившихся тогда в Киеве, терпел
во всем крайний недостаток и, не получая царского жалованья, был мало способен к службе. Не добившись в Киеве помощи, Децик уехал в Переяслав, а за ним и весь его Полесский полк
перешел на левую сторону Днепра и расположился в Остре, Козельце, Бобровице, Гоголеве <на докуку людскую>. Ермолаенко
был очень недоволен, зачем Децик оставил самовольно все Полесье
без обороны; Ермолаенко посылал Децика снова на правую
сторону с своим полком. Децик не послушал. Ермолаенко послал
Козаков Прилуцкого полка с наказным полковником Стычинским -
занять в Полесье Димер - важный пункт, где была переправа, но прилуцкне козаки также не послушались Ермолаенка.
Децик, вышедши из Мотовиловки, не сжег ее и оставил
пустою. Вслед за ним командир белоцерковского польского
гарнизона, Стахорскйй, распорядился накликать туда прежних, верных
польскому” королю жителей, но киевские воеводы, узнавши об
этом, послали рейтаров, которые 13-го ноября ночью ворвались
в город, зажгли ,его и истребили мотовидовских людей, только
что туда пришедших.
Жители правобережной Украины со дня на день видели себя
все в более и более горьком положении: татары не давали им*
работать на полях, сожигали их жилища, уводили в полон их
семейства. Русские продолжали переселяться на левую сторону
Днепра. В сентябре из Лисянки в два приема перешли на левую
51
сторону в Пбреяслав толпы с семействами, покинув свое
достояние. Перебежчики говорили: <все ниши местечки в тревоге, все
жители хотели бы на левую сторону перебраться; у нас татары
зесь хлеб на поле потравили, и народ питается только дикими
грушами>. Поставленные в Каневе козацкие полковники доносили: <бедные люди от мучителей беспрестанно, как овцы, на левую
сторону бегут>. - <Посылаем каждый день подъезды, да видим, что и посылать-то уж будет скоро не для чего: в городках счетом’
люди остались; толпами бегут пешие на левую сторону в наши
городы и все наги, от неприятелей в конец обнажены>. Но и на -
левой стороне не давали враги малороссиянам покоя. Дорошенко, разделавшись с Дрозденком, послал универсал в левобережные
полки, советуя признать себя гетманом и подчиниться польскому
королю, а потом стали делаться с правого берега на левый и
вооруженные набеги, окончившиеся счастливо для левобережных.
Начальные люди в Малороссии опасались, чтоб Дорошенко с
ордою не кинулся на левую сторону, рассчитывая на отсутствие
там гетмана. Ермолаенко, находясь в Каневе, писал в Москву к
гетману, что козацкие начальники перестанут его слушаться и
самовольно покинут Канев, как только Дорошенко покусится
воевать левую сторону. Епископ Мефодий из Киева, от 30-го
октября, писал в Нежин к Ракушке (которого Бруховецкий назначил
быть войсковым дозорщиком), чтоб он звал гетмана в Украину.
И к самому гетману в Москву писал епископ: <ныне без бытности
вашей милости ничего доброго-нет: всяк в свой нос думает>.
Как ни беспокоились на левой стороне Днепра, ожидая
появления Дорошенка и татарской орды, но не обходилось без ссор
малороссиян с царскими ратными людьми. В местечке Котельве и
в Куземине1 расположенные на постое у жителей немцы, служащие
в царском войске, чинили тягости хозяевам и даже насиловали их
жен. Такие же самоуправства делались в Переяславе и Нежине, и
когда малороссияне сопротивлялись насилию, то ратные царские
люди стращали их побоями и даже смертью. <Всякому> - говорил
по этому поводу современник - <свое здоровье мило, а как станут
угрожать здоровью - трудно жить>. В городе Киеве мещане
беспрестанно не ладили с царскими ратными людьми, и через то вступали
в пререкания с воеводами. В челобитной, поданной в августе 1665
года, киевские мещане жаловались, что царские ратные люди
захватывают торговые места в городе, рыбные ловли в озерах около
города, забирают у промышленников байдаки, челны и рыболовные
снасти, заказывают кузнецам, бронникам, кожевникам разные
работы и не платят по договору; недовольны были мещане и постоями
царских ратных людей в обывательских домах, тем более, что ки-