– Собирай. Хочешь греться ночью у костра?
– Тут бывают ночи?
– Условно говоря. Займись сбором. Надо же пополнять собственный инвентарь. Червячки ценные, как хлеб и вода. Лови за хвост, бросай в рюкзак и закрывай сразу. Разбежаться так и норовят, но темнота для них как убойное снотворное.
Альтернативы нет, приступаю к сбору. Противно, такие крупные, изворачиваются, лапки играют, но тень фобии растворилась быстро. После того, что успело стрястись со мной в Руинах, это столь же невинно, как рвать на лугу цветочки. Методично перехожу от одного бедного Йорика к другому, с каждым стайка углечервей разлучается крайне неохотно, приходится отдирать, бросаю в узкую щель меж двух язычков молнии на рюкзаке, пленники совершают побег за побегом, порой из щели лезут сразу трое, уподобляясь гидре, но спихиваю вниз – вжик! Закрыто. Следующая кость…
Вскоре очистили от червей весь архипелаг кальция. Я наступил на ребро, скрип. Поднимаю ногу, под кроссовкой – меловая оладушка. Похоже, лет ребру была уйма…
С потяжелевшим рюкзаком за спиной пружиню, слышно, как трясутся внутри углечерви. Дрыхнут как дохлые.
Борис протягивает мне башенку из трех кусков рычуньего мяса, каждый плотно завернут в синюю фольгу.
– Положи к себе. Вдруг разбежимся, мало ли… Не помирать же с голоду.
– Зачем разбежимся? – испугался я.
– Разбегаться незачем. Но перестраховаться надо. Руины бывают сильнее наших желаний.
Фольга на удивление холодная, пальцы намокли от инея.
– Не протухнет? – спросил я.
– Ледяная бумага из чешуи морозавра. Как в холодильнике.
Складываю мясо в соседний с углечервями отдел.
Коридор костей остался позади. Мой автопилот настроен на плащ Бориса, взгляд изучает Руины. Борис травит всякие руинные байки о местных героях и своих знакомых…
Нашли воду. Льется с потолка, струя в полете рассыпается на облачко капель. Борис смотрит на водопадик, задрав голову.
– Таких проточин тут много.
Поставляет высоко чашу ладоней, умывает лицо, полощет рот. Уступы и выступы стены позволяют ему залезть, как пауку, под потолок, где ручей цельный, Борис поставляет под струю горлышко фляги, которую бесстыдно осушил я.
Тоже умываюсь. Оттираю кровь и комариную кашу. Завернуться бы в халат. И выпить капучино.
– А макдональдсы тут есть?
– Не встречал.
Борис спрыгивает ко мне, пальцы накручивают на горлышко фляги крышку.
– Хотя, если подумать, Руины – один сплошной макдональдс. Для тварей. А мы в роли гамбургеров и хот-догов.
– Надо им прочесть лекцию о вреде суррогатов.
– Флаг в руки. Секунде на третьей пламенной речи руки-то и откусят. Вместе с флагом.
– Не, пусть кусают флаг, а я успею удрать.
Борис наполняет емкости для воды, чудесная торба глотает одну за другой и не толстеет, мечта любой женщины, да и мужчины.
Слоняюсь по коридору. Из-за водопада пол затоплен, скачу, как балерина, с одного сухого островка на другой. Островками служат выпавшие из стен и свода плиты. Но кроссовки все равно уже мокрые.
В очередной раз перепрыгнув с плиты на плиту, увидел в черной прямоугольной нише, где когда-то был кирпич, мышь.
Мышь увлечена поеданием какой-то букашки.
Подкрадываюсь…
Ловлю за хвост. Жутко собой горд. Добыча! Мышь дергается, из нее рвется писк… и восторг сменился стыдом. Под ногами плавает жучок, которого мышь выронила. Быть может, не ела три дня, а это первая пища…
– Это смышь, – сказал Борис совсем рядом, я вздрогнул.
– Мышь?
– Смышь.
– Почему смышь?
Зверек вспыхнул как фотоаппарат, я на миг ослеп, потом снова увидел два сомкнутых пальца. Мышиного хвоста в них нет.
Вновь белая фотовспышка, на выступе противоположной стены. Там из ниоткуда возникла мышь. Почему-то не сомневаюсь: та самая. Мышь ловко запрыгала с выступа на выступ, волнообразная траектория уперлась в поперечную стену, еще вспышка – и грызуна нет.
– Потому что смываются, – ответил Борис.
– Телепортация! – изумился я.
– Вот бы нам так, да? Попал корижору в брюхо, хлоп! – и исчез. Появился в соседнем туннеле. Но приходится юзать телепорт устаревшей модели.
Борис похлопал себя по бедру.
– Айда. Телепортируемся в место посуше.
Пока идем, мысленно прошу у смыши прощения, желаю ей найти поскорее еще какую-нибудь муху.
Гад!
Я же сам только что рвал когти, лишь бы выжить, а стало более-менее сносно, повел себя с безобидной смышью, как монстры ведут себя с нами…
Глава 3
– А что из себя… представляют… Руины? – пыхчу на ходу.