Она кивнула:
— Если я убью их, Бримстоун сможет привести наших союзников. Не будет важно, на сколько ловушек-лабиринтов он наткнулся на пути через горы, или сколько времени потребуется ему, чтобы найти выход отсюда, поскольку ему не будут мешать враги.
— Но ты не сможешь победить их, — сказал Рэрун.
— Я хорошо сражалась в монастыре, не так ли? Я помогла убить Малазан.
— Я знаю, — ответил дварф, — я был там, и, поверьте мне, никто не уважает твое мастерство больше, чем я. Но ты не победила в одиночку и не сможешь сама убить шестерых драконов. Мы вчетвером не смогли сделать этого.
— Если ты прав, — сказала она, — и я потерплю неудачу, то остальным будет безопаснее, поскольку я не смогу вам повредить.
— Миледи, — произнес Тэган, — вы понимаете, что ваш разум смущен. Так поверьте нам, когда мы говорим, что этот план олицетворяет всё то, чего вы боитесь.
Она улыбнулась неприятной улыбкой, более похожей на ухмылки Бримстоуна, чем на любое выражение, которое он до этого видел на её прекрасном лице.
— Если мои слова кажутся безумством, то это только подтверждает мою точку зрения.
— Певица, — сказал Рэрун, — год назад ты наняла меня в качестве телохранителя. Я все еще являюсь им, даже если работа стала более сложной. Я не могу позволить тебе покинуть эту пещеру из-за… всяких прихотей.
Кара посмотрела в глаза дварфа, затем вздохнула и тряхнула головой:
— Мне вновь очень стыдно. Наше положение достаточно трудное и без…
Она сделала незаметный шаг назад.
Тэган понял, что она увеличивает расстояние между ними, чтобы они не смогли ничего сделать с ней, когда она будет произносить заклинание.
— Хватай ее! — закричал он. — Выруби её!
Он взмахнул крыльями и прыгнул к ней. Рэрун последовал за ним. Она метнулась назад и запела начальные слова чар.
Тэган ударил её кулаком в челюсть, но она ушла от удара. Рэрун бросился ей в ноги, обхватил их руками и швырнул её в захвате. Она ударилась об пол, но не настолько сильно, чтобы прекратить пение.
Заключительная нота, подобно раскату грома, тряхнула и пошатнула Тэгана, ударив болью по ушам и отзываясь эхом между гранитными стенами. Мгновение он не мог ничего предпринять и даже думать о чем-то, и, очевидно, то же испытывал Рэрун, поскольку Кара освободилась из его объятий и, подпрыгнув, опрометью бросилась к выходу из пещеры.
Тэган обрел равновесие, развернулся, и бросился вслед за ней. Оглохший от раската грома, он еле услышал, что она затянула другую песню. Воздух превратился в бледный туман, скрывший ее тонкую фигуру. Хуже того, когда Тэган вошел в туман, вслепую хватая его руками, он обнаружил, что это тот обладал некой твердостью — будто стена снега.
Он побарахтался в тумане еще немного, пока Бримстоун не пророкотал своим мягким, свистящим голосом:
— Вы все обезумели, что наделали так много шума?
Тэган повернулся. Если бы не пылавшие темно-красные глаза, покрытый темной чешуей дракон-вампир был почти неразличим в мраке.
— У Кары был приступ, — сказал Рэрун, уже стоявший на ногах и торопливо поднимавший свои топор, колчан, и лук. — Она думает, что должна сражаться с отродьями Тартара в одиночку, и мы не смогли её остановить.
Глаза Бримстоуна вспыхнули ярче, и идущий от него запах гари усилился.
— Так не пойдет, — прошептал он, затем пробормотал слово силы, заставившее туман рассеяться. — Забирайся ко мне на спину, Рэрун Похититель Снега.
Тэган не стал дожидаться дварфа и дракона. Он выбежал из пещеры и стал всматриваться в ночное небо. Все еще напевая и хлопая крыльями, Кара направлялась в долину, но была не так далеко, как он ожидал. Он понял, что ей потребовалось время, чтобы сменить облик перед полетом.
Он взмахнул крыльями и бросился в погоню, попутно сотворив заклинание скорости. Сила обожгла и встряхнула его тело, а крылья Кары, казалось, стали двигаться медленнее. Но она по-прежнему летела быстрее, чем он.
— Кара! — крикнул он. — Стой!
Было безумием вопить на открытом месте, где ничто не могло заглушить звук, но он не знал, что еще делать.
Она не откликнулась.
Рэрун тоже позвал Кару по имени. Тэган оглянулся. Охотник и Бримстоун подлетели к нему, обогнали, но непохоже было, что они, догонят певчего дракона. Бримстоун прошептал заклинание, взвыла сила, и Тэган почувствовал тошноту.
Облако серого тумана закрутилось вокруг Кары. Даже на расстоянии Тэган ощутил исходящий от него гнилой запах. Кара дернулась, словно от боли, и ее песнь замерла. Она поднырнула под облако и повернула назад.
На мгновение Тэган понадеялся, что атака Бримстоуна, вызвавшая отвращение, но не нанесшая видимых ран, привела Кару в чувство. Но нет. В ответ она пропела свое заклинание. Бримстон поднял одно крыло и опустил другое, лавируя и избегая удара, но когда Кара выпустила в него стрелы лазурного света, они понеслись прямо в вампира, как бы он ни старался уйти от них.
Бримстоун рыкнул другое заклинание. Искры помчались в Кару, и она, в свою очередь, не смогла уклониться. Точки света вспыхнула и взорвалась шаром пламени, опалив левую сторону ее тела. Она задрожала, ее крылья обмякли, и дымный дракон бросился к ней.
— Что ты делаешь? — крикнул Рэрун. — Это же могло убить ее!
— А её магия могла убить меня, — сказал Бримстоун, не замедляя полета и не сворачивая. Он пикировал к Каре. — Она теперь для нас потеряна. Я должен убить ее прежде, чем она наведет драконов на нас, и выпить ее кровь, чтобы удержаться от тяги к вашей.
Тэган в ужасе понял, что оба дракона пошли на поводу у своих желаний. Возбуждение от погони и сражения, в совокупности с болью раны, так усилило жажду Бримстоуна, что помрачило его рассудок.
Рэрун приставил лезвие своего топора к шее Бримстоуна:
— Остановись или…
И тут, не столь оглушенная, как казалось, Кара внезапно вновь запела, взмахнула крыльями и ушла в сторону. Она подняла голову и выплюнула искрившийся и потрескивавший сгусток огня.
Молния, рожденная дыханием Кары, не произвела эффекта на Бримстоуна. Однако Рэрун забился в конвульсиях. Дварф, покачиваясь, продолжал держаться на спине дракона, но это было всё, на что он был теперь способен. Угрозы он больше не представлял.
Бримстоун развернулся, не давая Каре увернуться от его атаки. Его когти вонзились ей в спину, и по инерции они вместе полетели к земле
Рэрун спрыгнул с Бримстоуна и успел, шатаясь, отбежать в сторону прежде, чем два дракона начали кататься, кусаясь и разрывая друг друга. Если бы он промедлил хоть мгновение, они точно раздавили бы его. Целый и невредимый, он упал на колени, тяжело дыша. В этот момент на большее он был не способен.
Тэган чувствовал себя таким же беспомощным. Он не хотел помогать Каре сражаться с Бримстоуном. Несмотря на демоническую сущность, вампир был союзником, и даже его уничтожение не вернет Каре рассудок.
Но все же он не видел другого выхода и, выхватив меч и произнеся заклинание, окружившее его призрачными двойниками, нырнул в схватку. Тут что-то зашипело и завизжало. Он выпрямился и повернулся, чтобы с ужасом увидеть, что драконы Тартара наступают.
Кое-кто в Лирабаре заметил драконов в вечернем небе. Но жители города либо не обратили внимание, что драконы металлические, либо решили перестраховаться и поднять тревогу, поскольку раздался перезвон колоколов всех храмов.
Однако никто не бросился сражаться с прибывшими. Когда драконы и их наездники спикировали на вершину холма, увенчанному кругом из девяти стоящих менгиров и одним упавшим, в округе не оказалось ни души.
Спрыгнув со спины Тамаранда — золотой дракон, огорченный смертью убитого им Ларета оказался таким же неразговорчивым, как Дорн — Павел заметил, что Дарвин и многие другие маги были рады спешиться. Шипя и кривясь, они растирали ноги и прихрамывали.
Огненные Пальцы, даже несмотря на то, что выглядел вдвое старше любого из них, резво бегал вокруг камней, разглядывая вырезанные на них символы: