Глава 2
Очередная пытка. Очередные попытки вытащить из моей головы какую-то бредовую информацию, которой нет и в помине. Зачем и почему… я не понимал. Возможно, все эти люди понимали, что на планете нет ничего такого… но как я им это смогу объяснить? Чёрт, я даже сам не понимаю, как эта чёртова связь между всем ксеноцитом поддерживается!
— Хватит, — раздалась позади офицера усталым голосом команда, после чего этот «уважаемый» опустил свои руки и развернулся в сторону выхода. — Правильно. Уходи.
Фыркнув, офицер вышел из помещения и свернул не направо, как он это делал всегда, а налево. Я даже в какой-то степени удивился этому факту, но всё же не дал своему удивлению показаться и быстро взял себя в руки, после чего вопросительно посмотрел на Макса.
— Сложно объяснять, — растерянно сказал он, смотря на меня так, словно увидел во мне что-то такое, что способно умерших возвращать на тот свет. — Имя Алисия тебе о чем-нибудь говорит?
— Говорит, — кивнул я, слушая, как у меня хрустят позвонки от усталости. — Даже больше скажу, она прилетела вместе со мной на этот континент.
— Я думал… что она умерла… — как-то растерянно сказал Макс, смотря на свои раскрытые ладони, а потом продолжил, моментально взяв себя в руки. — Я лично своими глазами видел, как тварь, одна из изменённых ксеноцитом, ударила её в глаз, пробивая голову насквозь.
— А это случайно не правый глаз? — решил я на всякий случай уточнить, так как именно правый глаз у Алисии до момента срыва с катушек был изменён.
— А я помню? — усмехнулся впервые, хоть и с нотками истерики Макс. — Просто видел, как её глаз пронзила тварь, а я эту тварь тут же лишил головы, да и всего остального тела. А когда я подошёл к девушке, то обнаружил, что она мертва. Ни дыхания, ни сердцебиения не было. Завести даже не пытался, ибо ей зацепили тем ударом мозг. Все сканирования показывали, что она умерла. Да и в ней не было ничего, что могло бы завести её, как тебя. А вчера я узнал, что она жива и почти в полном здравии. Как это понимать?
— Не знаю, меня она встречала с недовольством на лице и даже с угрозами уничтожить меня, — попытался сделать я невинное лицо, но вышло плоховато, ибо на нём почти не было живого места, что-то медленно восстанавливалось, хотя подконтрольного вещества хватало. — А потом правительственные войска чуть не убили её, но это так для справки. Короче, когда я её встретил, она была жива, вот только с правым глазом была беда, ну как у меня со всем телом.
— Он был заражён Тьмой? — нахмурился парень, смотря пристально мне в глаза.
— Ну, немного не так… — задумался я и почесал подбородок, по которому медленно текла капелька пота. — Скорее, Тьма, точнее, неразумная Тьма стала катализатором восстановления её организма. Ведь всё вещество Тьмы, разумное оно или не очень, в первую очередь стремится вернуть форму, заданную организмом. Только потом уже мутации. Я тебе как пример. Был лепёшкой, а сейчас снова как человек. Причём это неосознанно. Я это не контролирую. Тьма сама меня восстанавливает.
— Почему как человек? — приподнял одну бровь Макс, видимо, пропустив некоторые из моих объяснений до этого мимо ушей.
— А человек может из лужи мяса и костяной трухи восстановиться? — усмехнулся я, разводя руками в сторону. — И ещё вопрос, который всё время вертелся на языке, но так и не был задан… А вы меня просто переодели, пока я восстанавливался?
— Ну да, а что в этом такого? — спросил он, а у меня в голове закрутились не совсем хорошие мысли.
Видимо, заметив это на моём лице, парень сначала удивлённо приподнял брови, а потом резко ударил себя по лбу, начав смеяться. Я расслабленно выдохнул, ибо это было хорошим признаком того, что он встал на путь доверия ко мне. Я даже почувствовал какое-то облегчение.
Мы ещё некоторое время поболтали, после чего Макс предупредил меня о том, что весь этот концерт с побоями скоро прекратится. Ибо те из командиров городского гарнизона, которые остались в живых, начали понимать, что я бы уже давным-давно предпринял попытку что-то совершить против них и города. Ну а также есть ещё несколько фактов, защищающих мою позицию, один из которых — трибун, остатки армии которого находятся не так далеко. И это меня удивило. Старик узнал о том, что я тут… и прислал благодарственную телеграмму, в которой рассказал о моих подвигах при спасении гарнизона подконтрольного ему.
Весь остаток дня я провёл один в своей камере. Это мне напоминало те времена, когда я только-только появился на этом свете, точнее, переродился, став тем, кто я есть сейчас. Только обстановка была уютнее, что ли. Стены были не металлические, а бетонные, покрашенные в жёлтый цвет, кровать была деревянная, хотя правительство, насколько мне остатки памяти напоминали, вроде бы запретило вырубку сорта дерева, из которого сделана кровать.