Один… два… три…
И они ушли.
Не знаю, радоваться или расстраиваться, что, вероятнее всего, никогда больше не увижу Секс-Бога.
Я смотрю на боксерский аттракцион, где недавно был парень, и у меня внезапно возникает желание попробовать, прежде чем отправлюсь домой. Не потому что Секс-Бог прикасался к нему. Не до такой уж степени я неудачница. Просто никогда раньше не пробовала, и интересно, хороша ли я.
Захожу в игровую комнату и останавливаюсь у аттракциона.
Пятьдесят центов.
Я копаюсь в кармане своих узких джинсов и достаю несколько монет.
Бросаю их в отверстие, и автомат загорается. Боксерская груша опускается.
Сжимаю кулак — готово.
Это не может быть так сложно, верно?
Я отвожу руку назад и бью.
Очевидно, это трудно.
Потому что я даже не забила грушу обратно, чтобы определить силу удара. Она лишь слегка раскачивается, но остается на месте.
Ну что же, это неловко.
Оглядываюсь вокруг посмотреть, видел ли кто-нибудь, но никто не обращает на меня внимания.
Хорошо. Попробуй снова, Кам. У тебя получится.
На этот раз я готовлюсь немного больше.
Встряхиваю плечи, расслабляясь. Принимаю стойку: раздвигаю ноги и слегка сгибаю их в коленях. Затем отвожу руку назад и бью по груше.
Ура! У меня получилось!
Но… о… это самый низкий результат, который можно получить?
М-да, это я.
Верно. Я собираюсь повторить.
И на сей раз намерена выбить все дерьмо из этой боксерской груши. Я не проиграю.
Достаю еще пятьдесят центов из кармана и бросаю их в отверстие. Боксерская груша опускается.
— Ты тратишь свои деньги впустую.
— Чт… — Поворачиваюсь на голос и… святое дерьмо.
Это Секс-Бог. Он стоит прямо здесь. Смотрит на меня.
Иисус. Его глаза. Голубые. Как самые голубые из голубых. Как я-хочу-утонуть-в-них-и-никогда-не-возвращаться-на-поверхность голубые.
— Твоя стойка совершенно неверная, — говорит мне. — Тебе никогда не удастся хорошенько замахнуться и ударить по груше, стоя так. — Он кивает на мои ноги.
Я смотрю сверху на них. Для меня они выглядят вполне нормально.
— Что не так с моими ногами? — спрашиваю я.
Посмеивается, и слышу эхо этих слов в своей голове. Мне приходится сдержать стон смущения.
— Ну, с ними все в порядке. — Он пожимает плечами. — Это великолепные ноги. Лучшие, что я видел, на самом деле. Но то, как ты стоишь, это неправильно. Твои бедра в таком положении не могут поворачиваться, а это значит, в твоем ударе нет размаха. Нет размаха — нет удара.
Великолепные ноги.
Лучшие, что он видел.
Честно говоря, после этого я больше ничего не слышу.
— Прости, что?
Он снова усмехается.
— Тебе нужно двигать ногами. Встань вот так. — Показывает мне свою стойку.
— Хорошо. — Переставляю ноги, чтобы повторить то, как он стоит.
— Правильно, — говорит. — А теперь тебе нужно немного отвести бедра назад. Вот так.
Следую его указаниям и разворачиваю свои бедра.
— Затем скрути руку в кулак, большой палец снаружи. Отведи руку назад и позволь бедрам провернуться. Пока ты размахиваешься, вложи всю свою массу тела в этот удар.
Я делаю, как он говорит. Замахиваюсь, а потом вкладываю весь вес тела в руку. Вместе со всеми эмоциями, вызванными переездом из Балтимора, моими друзьями и теми подлыми девчонками, которых встретила ранее.
Ударяю по этому мешку со всей силы, какая во мне есть. Чувствую момент соприкосновения кулака с кожей. Получился хороший удар.
Груша прячется назад, и цифры начинают расти.
Средний удар!
Да!
— Я сделала это! — Взволнованная, подпрыгиваю на цыпочках.
— Ты сделала. — Его губы изгибаются в полуулыбке. Самая сексуальная улыбка, которую я когда-либо видела.
И растекаюсь лужицей у его ног.
Заправляю волосы за ухо.
— Спасибо, — произношу я.
— Пустяки. — Он пожимает плечами.
— Откуда ты знаешь о боксе? — спрашиваю у него.
— Я боксер.
— Типа настоящий боксер?
Убейте меня. Убейте меня прямо сейчас.