Неужели это и вправду мой зверь? Такое вообще было возможно?
Воздух между нами затрещал.
— Ты не оставляешь мне выбора.
Разряд силы ударил по мне. Пульсирующий, в этот раз не с сексуальным подтекстом, но доминирующий. Поглощающий. Нужда ответить омыла меня. Тянула на колени и разрушала. Я открыла рот, чтобы подчиниться. И закрыла.
Я не марионетка, которой можно руководить. И не прислуга, чтобы командовать мной. У меня не было хозяина, и не появится и сейчас. Если он хочет убить меня, хорошо, но меня нельзя принудить выдавать секреты.
Я стиснула зубы, чтобы сдержать слова и вонзила ногти одной руки в тыльную сторону ладони другой, фокусируясь на этой боли.
Ярость и раздражение исходили от зверя. Ещё одна волна боли ударила по мне, обжигая кожу и царапая кости. Агония закипала в крови. Было так больно, и я подумала, что вот-вот отключусь. Но всё ещё сопротивлялась.
— Чёрт бы тебя побрал, Финли, — прорычал он, наклонился и схватил меня за горло, притягивая к себе. Его золотистые глаза захватили взгляд моих.
— Почему?
То, что находилось внутри меня, исходило огнём. Гневом. Яростью.
Не осознавая своих действий, я достала перочинный ножик и раскрыла его.
А затем пронзила грудь зверя.
Он зашипел и отбросил меня, тут же подняв руку к ножу, который торчал из его груди. Я вонзила нож недостаточно глубоко — едва пронзила кожу. Судя по состоянию его тела, таких ран у него полно. А судя по плотным мышцам, это не так уж и замедлит его.
А для меня всё закончится очень плохо.
Я поднялась и побежала, но не могла вернуться домой — не могла привести его обратно к семье. Вместо этого я повернула направо и начала огибать берёзу, которая жаждала внимания. Она тряслась и махала изо всех сил. С другой стороны я почувствовала настойчивое требование, остановиться, которое проигнорировала. Я бежала прямо к бессмертнице, стараясь двигаться аккуратно, пока не попала на середину поля. Там я остановилась, тяжело дыша, и обернулась.
Если бессмертница дорога ему, он должен понимать её хрупкость, и не захочет ворваться на поле и уничтожить его. Я надеялась на это. Он появился на краю поля, истекающий кровью из ещё одной раны на груди. Капли стекали между мышцами живота.
Он развёл руки.
— Куда ты собираешься идти? Если побежишь обратно в деревню, я убью их всех. Ты этого хочешь? Твоя жизнь уже кончена, Финли. Ты украла с этой земли, и теперь принадлежишь мне.
— И кто ты такой? Игрушка короля демона? Его миньон?
На его лице отразилось смятение. Он приподнял голову и начал смеяться, только в голосе не было ни намёка на веселье. Он опустил руки.
— Становится всё лучше и лучше, — сказал он самому себе. Затем обратился ко мне. — В отсутствие короля, как единственный оставшийся аристократ, я владелец этих земель, их защитник. Я твой надзиратель и твой господин.
— Их защитник? Ты смеёшься? Люди умирают. Болезнь от этого проклятья убивает их. Если уж на то пошло, то это я защитница. Лишь я помогаю им выжить, когда болезнь от проклятья пытается сгнить их тела заживо так же, как и прогнил этот лес. Ты должен благодарить меня, а не угрожать. Ты лишь расхаживаешь в этих лесах в облике зверя и убиваешь тех, кто переходит границы. От кого ты, чёрт подери, защищаешь? От их жителей? Ты либо ошибаешься, либо идиот. Назначь уже наказание и покончи с этим. Ты напрасно тратишь моё время.
Он сжал и разжал кулаки, смотря на бессмертницу у ног. Затем поднял взгляд на меня. Похоже, он что-то обдумывает. Он сделал шаг вперёд, аккуратно выбирая, куда ступать, и меня озаряет — он сказал, что только моя деревня ходит на это поле, но никто не станет подрезать их так, как было. Это он подрезал растения и заботился о них. Любил.
У меня не было времени на это замешательство.
Я подняла ногу и занесла её над растением.
Зверь замер.
— Это всего лишь одно растение, Финли.
— К тому времени, как ты доберёшься до меня, будет больше. Мы знаем, что у них одна корневая система. Если одно погибнет, все пострадают. Будут истощены, если я наступлю на достаточное количество. И я знаю точное количество.
Я не была уверена в своих словах, хоть и читала об этом когда-то.
Тем не менее, он застывает, так что, возможно, мои слова верны. Он медленно поднял ладони в знаке мира.
— Твой брат не так давно ступил на эти земли с двумя другими людьми.
У меня сердце замерло. Я опустила ступню на случай, если вдруг случайно потеряю равновесие и наступлю на растение.
— Его жизнь — их жизни — тоже принадлежат мне. Я прощу нарушение ими границ и воровство, если ты согласишься сотрудничать.