— Держись от меня подальше, Финли. Я не хороший человек. Я уничтожу тебя. — Он пошёл к Гадриэлю.
— Держись подальше от… Это ты себе в рот мою грудь запихал! — вскрикнула я, чувствуя себя отверженной.
Это хорошо, что он отступил и ушёл. Я должна была первой это сделать. Мне следовало сразу же его оттолкнуть. Так почему во мне зародилось чувство, будто я грязная?
Я шла по направлению к бессмертнице, чтобы успокоить безумные мысли. Моё животное бушевало. По каким-то, непонятным мне, причинам, ей понравился этот придурок. Я догадалась, что его зверь тоже давил на него. Как бы то ни было, мы не поладим. Во-первых, этот ублюдок посадил меня в заключение. Нет, он, конечно, мог и убить. И, конечно, в его власти выносить решение и приводить в исполнение наказание. Но люди умирают направо и налево, и я вторглась на это поле только за тем, чтобы спасти свою семью. Каким нужно быть мудаком, чтобы посадить кого-то за это в тюрьму? Во-вторых, он не красивый. Он задумчив, зол, и с ним трудно поладить. Если он не выводит меня из себя, то пытается заставить что-то делать. Нужно включить логику. Моё животное было отрезано и нужно просто найти способ, ещё больше его подавить.
Укол раскаяния и вины, последовавший за этой мыслью, был неожиданным. К чёрту всё, у меня нет шанса на победу.
— И, как всё прошло? — спросил Гадриэль певучим голосом. — Обработали растения?
Моё лицо полыхало от смущения. В тот момент я не думала о том, что за мной наблюдают. Мне было всё равно.
— Ты не отвернулся? — спросила я, садясь на ярко-розовое с оранжевым одеяло, и беря в руки тарелку с едой.
— Отвернулся? Солнце, ты должно быть шутишь. — Он сел рядом. — Я не мог отвести взгляд! Я гадал, трахнет он тебя или убьёт. Это было удивительно напряжённо.
— Эй. — Лила хлопнула его по плечу. — Что ты делаешь? Это для неё. Ты не должен здесь находиться.
— Во-первых, я не собираюсь есть еду. Во-вторых, ты слышала господина, я должен обеспечить её безопасность… любым способом. Если она попадёт в беду — он убьёт меня. — Гадриэль пригладил волосы. — Так что теперь всё прекрасно. Думаю, моя жизнь не может стать хуже, а потом бац! Вот тебе сэндвич с дерьмом, Гадриэль. Приятного аппетита!
Я недоверчиво уставилась на него.
— Когда он сказал тебе меня охранять?
— Да только что, когда уходил. Я здесь, чтобы помочь тебе найти место для лечебных трав. И я должен следить за тобой. Если попадёшь в беду, я должен немедленно его позвать.
— Это не значит, охранять её. Ты просто за ней следишь, — сказала Лила.
— Охранять её и следить — одно и то же. Он за мной следит, и я должен докладывать. Знаешь, что будет, если нагрянут демоны? — Он показал на нас. — Нас обоих убьют.
— Я его не понимаю. Он только что сказал, чтобы я от него отстала и оставила в покое, а затем заставляет Гадриэля охранять меня? Следить? — воскликнула я, всплеснув руками.
— О, Гадриэль, не сможет тебя защитить, миледи, — сказала Лила, смеясь. — Если что-то случиться, он вероятнее всего смоется.
— Лила, милая, поешь стекла, — произнёс Гадриэль, поворачиваясь к ней.
— Прыгни со скалы, — любезно ответила она.
— В какие неприятности я могу попасть?
Гадриэль указал на поле бессмертницы.
— Ты только что целовалась с самым опасным и сумасшедшим парнем в этом королевстве…
— За исключением короля демонов, — сказала Лила. — Он опаснее.
— Не опаснее хозяина, — парировал Гадриэль.
— Но может его контролировать.
— Король демонов только и может контролировать его, используя проклятье в качестве поводка. Поначалу хозяин должен был оставаться в замке, как и все мы. Но он убивал любого демона, который пытался удержать его от Королевского леса. А теперь повтори, что король демонов могущественнее хозяина.
— Но у короля демонов есть проклятие, так что технически — он сильнее.
— Технически, ты — пустая трата ресурсов.
— Отсоси у…
— Эй, хватит! — прервала я их.
— Я хотел сказать, — начал Гадриэль, бросая на Лилу пронзительный взгляд, — что ты явно принимаешь не самые лучшие решения.
— А как насчёт девушек, с которыми он спит? — спросила я. — Их тоже охраняют?
Мой вопрос был встречен неловким молчанием. Я выгнула брови.
— Он не спит с девушками, — ответил Гадриэль. — Не думаю, что он хоть с кем-то был после проклятия.
— Погоди… — Я опустила недоеденный бутерброд. — Что?!
— Да, с этим придётся повременить. — Гадриэль похлопал меня по колену. — Я даже представить себе не могу, какие у него синие яйца. То есть, да, позорный трах деформирует разум, но столько лет воздерживаться? Это свело бы человека с ума.