«Давайте все будем сохранять спокойствие. Все становится немного странным».
Я обошла берёзу чуть дальше, обрадовавшись, когда она перестала дрожать. В ночи вновь всё затихло, кричащая тварь на мгновение сделала перерыв. Поле, залитое лунным светом, лежало передо мной. Я осмотрела местность за поляной. Ничто не двигалось. Ни одно дерево не дрогнуло.
Один взгляд с прищуром на берёзу позади и все стало ясно. Никаких телесных предупреждений о приближающейся опасности, никакого ощущения, что на меня смотрят. Сейчас или никогда.
Я убрала кинжал обратно в ножны и достала перочинный нож, осматривая растения, осторожно пробираясь сквозь них. Большинство травников посчитали бы их сорняками. Но большинство травников — фейри, и воротили нос от растений, которые не могли вырастить. По крайней мере, так говорили люди. Никто в деревне не видел фейри уже шестнадцать лет.
Конечно, это не помешало фейри искать их. Бессмертница — самое сильное лекарство во всех королевствах. И знаете что? Он рос только на землях, которыми управляли или поддерживали оборотни-драконы.
«Отсосите, фейри».
Несмотря на то, что этим королевством в основном руководил король демонов из-за проклятия, в нём ещё тлела магия драконов. Большая часть знати была убита вскоре после смерти безумного короля, но бессмертница остался невредим. Нам лишь оставалось научиться с ним работать.
Я всегда думала, что это романтично. Без драконов бессмертница не вырос бы. Словно защитная магия дракона пропитала самые волокна земли, по которой мы ходили, и придала бессмертницау смелости высунуть голову. Это растение царственно, что означает невероятно прихотливое и трудное в работе. Если будете слишком грубы или поспешны в действиях, растение зачахнет. Оно требовало сосредоточенности и внимания, если не любви. И мне оно нравилось. Почему бы и нет? Оно спасало мою деревню.
Я собирала только самые большие и здоровые листья, стараясь не задевать семянки, которые, когда придёт время, пустят новые корни. По дороге я подрезала высохшие или умирающие листья, которых было очень мало. Я засунула листья в сумку, освобождая им место. Нехорошо собирать их так скоро и много. Они лучше помогали, когда много пространства для дыхания. Если бы не нужно было беспокоиться о том, что меня будут преследовать, нападать и есть, я бы отнесла листья домой на большом подносе, и ни один из них не касался бы соседнего.
Когда моя сумка была полна, я выпрямилась и обвела взглядом поле. Мне стало интересно, сколько ещё людей ходило сюда, чтобы собрать растения. Я ни разу не встречала кого-то ещё, но растения были должным образом подстрижены и ухожены. Это говорило о группе заботливых, знающих людей, вероятно, из других деревень. Я видела, что случилось с растениями соседей, которые не проявили должной осмотрительности. Они стали дикими, и разрослись. Я не единственная, кто одаривала эти растения любовью. Неудивительно, но всё же это грело сердце. Я надеялась, что другие деревни, по крайней мере, живут так же хорошо, как и мы.
Крик совы вывел меня из задумчивости. Я ущипнула себя, прислушиваясь. Звук раздавался в стороне, но прилично близко. Само по себе уханье не поражало, казалось, что сова раздражена, но это могло быть просто злостью на свою пару или другую птицу. Может, она заметил маленькую тварь, пробирающуюся по земле, или что-то в этом роде, я не знала. Я не эксперт по поведению сов. Нет, поражало то, что я впервые услышала сову в Запретном лесу.
Дрожащая берёза, а теперь сова. Что происходило сегодня?
Что бы это ни было, мне не нравилось.
«А теперь всем тихо. Если будем хитрить, никто нас не поймает».
Я развернулась на месте, и быстро, но осторожно стала пробираться сквозь растения.
Мягкое сопение привлекло внимание, и по спине пробежал холодок. Я рефлекторно чуть не задрала штаны и побежала через лес, как какой-то хобгоблин.
Это зверь? Или что-то иное? Может, это и не важно. Звук исходил от крупного животного, а всё, что такого размера в этом лесу — очередной хищник.
Я очень медленно выдохнула. Животное находилось к юго-западу от меня, в том же направлении, откуда доносился крик совы, но ближе.
Я посмотрела на перочинный нож, зажатый в дрожащей руке. Это оружие не принесёт никакой пользы.
Проклятье, теперь я думаю, как отец.
Напрягая зрение, я следила за движением, складывая ножик. Я старалась увидеть, не войдёт ли что-нибудь в мягкий лунный свет, пробивающийся сквозь тени. Тихая ночь не раскрывала секретов.