— Проклятие изменило цвет чешуи твоего дракона? — спросила я.
— Да.
— Твои глаза всегда были золотыми?
— Нет. Но чем-то близким к этому. Но что-то в принудительном смещении обожгло мне радужку. Или, может быть, это что-то спрятанное в проклятии, заставляющее меня вспомнить то, что было потеряно. Мне нужно только посмотреть в зеркало.
Я кивнула, а затем заставила себя сесть. Я снова потянулась для верности.
— Тебе следует больше спать, — сказал он. — Ты выглядишь ужасно.
Я перекинула ноги через край и встала, мои пижамные штаны, которые я надела после того, как вчера лечила себя, доставали до щиколоток. Я наклонилась над ним, проведя пальцами по его спине. Чернота яда почти исчезла. Я сняла несколько бинтов, закрывающих следы когтей. Лишь несколько почерневших нитей вплелись в опухшую розово-красную рану.
— Обычно бессмертница мало что делает с ядом, — сказала я, кусая губу, — Возможно, позже нам понадобится немного больше. Может быть, половина листа или четверть. Посмотрю через несколько часов. Тебе все равно нужно отдохнуть.
— Мне нужно вернуться в замок, — он сделал движение, чтобы встать.
Я уперлась ладонью между его лопатками, удерживая на месте.
— Да, потому что это фантастическая идея — позволить демонам увидеть тебя таким. Тебя легко прикончить, Найфейн. В этом королевстве такого быть не может. Ты отдохнешь день или два, а потом посмотрим. Как твоя боль?
— Меня не нужно баловать, принцесса. Я могу позаботиться о себе.
Я отступила назад, чтобы он мог видеть меня из лежачего положения на кровати. Я подняла руки.
— С кем ты сейчас разговариваешь? — я огляделась напоказ.
— У тебя есть впечатление, что кто-то в этой комнате поверит в твою чепуху?
Его губы изогнулись в легкой улыбке.
— Думаю, только один человек.
— Кто?
Его улыбка стала шире. Он.
— Так и думала, — я разгладила его повязку и села на край кровати, — Я попробую еще раз, и давай попробуем сотрудничать на этот раз, хорошо? Я знаю твою слабость.
— Все знают мою слабость — напористые, упрямые женщины.
Я сжала губы в выражении «ты тупой», хотя он этого не видел.
— Не совсем.
Я приложила палец к вершине одного из шрамов на его крыльях и слегка поползла вниз. Он вздрогнул, и по его телу побежали мурашки. Он сжал подушку двумя кулаками и повернулся лицом вниз. Тихий стон загрохотал глубоко в его груди.
Его приглушенный голос доносился из-под подушки.
— Нет, принцесса.
Я почувствовала, как злобная ухмылка скользнула по моему лицу.
— Как твоя боль? — спросила я, снова перемещая палец вверх и слегка нажимая вниз.
Мышцы вдоль его спины напряглись. Его нижняя половина двигалась, вдавливая таз в матрац.
Достаточно ли было этого простого прикосновения, чтобы он возбудился?
Мои внутренности напряглось. Одной этой мысли было достаточно, чтобы сделать меня мокрой.
Я оглянулась, чтобы убедиться, что дверь закрыта. Я знала, что должна отступить. Ему нужно было отдохнуть.
Но парень был чертовски сексуален, со шрамами и всем остальным, и мучил меня уже несколько дней. Он заслужил небольшую расплату. На данный момент яд был под контролем, и бинты собирут пролитую кровь, если его раны будут раздражены. К тому же, он весь день отдыхал.
Я ничего не могла сделать. И он не мог ничего с этим поделать, даже с его плохим отношением и угрюмым поведением. По крайней мере, мое животное будет гордиться, хотя я не потянулась к нему, потому что не хотела, чтобы оно захватило сцену.
Я откинула одеяло, обнажив мускулистую задницу.
— Есть ли у драконов крылья, когда они в человеческом обличье? — я немного погладила его. Он застонал, и я могла сказать, что это было наполовину удовольствие, наполовину боль, его плечи и ягодицы согнулись, толкаясь в мои простыни.
— Я никогда не читала об этом.
— Нет, их нет, — прорычал он, — Однако у них есть полоски чешуи, где могут быть крылья. Они были вырваны из моего тела, когда крылья были оторваны от спины.
Я прижала ладонь к шраму, над повязками.
— И эта полоска чешуи…
— Это невероятно эротично и запрещено.
— Почему это запрещено? — мой голос был хриплым. Я скользнула рукой вверх и большим пальцем коснулась верхней части шрама.
Он снова вздрогнул.
— Это частная территория, принцесса.
Мои губы изогнулись чуть выше.
— Что еще запрещено принцам из того, что ты абсолютно сделал?
— Никто никогда не прикасался к этим весам.
— Ой. Это второй вопрос, на который ты не ответил. Нарочно? Я так думаю, — я снова провела по ней большим пальцем. Затем вниз, как мягкое перышко, едва касающееся кожи.