Несмотря на первую паническую реакцию, в голове постепенно прояснялось, и на Серафиму, как это не абсурдно, впервые за долгое время накатывало холодное, абсолютное спокойствие. Она чётко осознавала — что бы ни случилось в подземельях, что бы ни было с ней самой, она всё сделает, когда придёт время. Она всех вытащит. И её сил на это хватит. Это осознание крепло где-то глубоко внутри, заставляло рваное испуганное дыхание стать ровнее, заставляло расслабить плечи хотя бы сейчас. Хотя бы на эти несколько минут до рассвета, в которые ей всё ещё не нужно ничего решать, а можно просто сидеть и болтать ногами.
Так странно оказалось вдруг понять, что она, вопреки собственным ожиданиям, всё же способна на что-то. Да, не на магию, но всё же её досуг, оказывается, состоял не из одного только чтения книг из замковой библиотеки и разговоров с Сильвестром, а весь мир — не из ужавшегося до Замка Лиррэ Лэсвэта. Что не один только Вест был другом ей все эти годы. И даже не один только Сверр.
Серафима тихонько усмехнулась, вспоминая, как же гадала о том, кто или что такое этот «Мирэд» и кто такой этот юноша со змеёй и подсвечником. По Мирэду, признаться честно, она даже немного скучала. Пусть они и не были друзьями — да и когда успели бы ими стать, учитывая частоту их коротких встреч? -, она была бы рада вновь его увидеть… Да и Варда тоже. Перед глазами тут же встал весело скалящийся горный житель, сгрёбший в охапку обоих своих друзей — и недовольно шипящего Забирающего, и кажущегося совсем мелким и худым по сравнению с этим великаном чаррусса. Потом вспомнился и тонко улыбающийся Либерт. Для других тёмных, конечно, Эрсо, но для неё, для друга, для одной из них, он оставил своё настоящее имя.
Либерт был драконьим магом. Таким же, как она, как Вест, как Мир и Элин.
Интересно, вспоминают ли они ещё о ней? Думают ли, куда исчезла так надолго? В любом случае, скоро она о себе напомнит. Её дела в Замке, по сути, были завершены. Пророчество, как и предполагал Тамерзар, оказалось пустышкой, и выяснила она это ещё тогда, уже почти сезон назад, когда с лёгкой руки Инара Сиона отправилась в Пурпурную Башню первый раз. И всё могло бы кончиться много раньше, если бы один маг не выжег ей огненным шаром полголовы. Естественно, что тогда она испугалась — и за себя испугалась больше, чем за Мира и Элин. Утешила грызущую совесть тем, что о них сможет позаботиться и Сильвестр, упала на колени перед Госпожой и смогла уговорить её стереть ей память и отправить туда, откуда всё начиналось — на Землю.
Однако это не принесло желаемого облегчения.
Спасибо всё тому же Сильвестру, что вернул её обратно в Тиррэн Рин, не дав провести всю жизнь в неведении и сводящей с ума мигрени. Больше она не сбежит, больше не даст слабину. Кончились игры. На кону стоит далеко не только её жизнь, чтобы она могла поступать так безумно и бездумно.
А шрамы, ставшие результатом этой её глупости… Что же. Она переживёт три рубца на спине, переживёт, как переживают многие. Это не то, о чём стоит переживать, пусть и скифи ей теперь следует остерегаться вдвое больше.
Забавно, что ещё сегодняшней ночью она думала совсем иначе, и они казались величайшей из проблем. Госпожа была права, сказав, что всё изменится, стоит ей только вспомнить.
Серафиму даже немного пугало то спокойствие, с которым она думала теперь обо всём произошедшем. Да, сделает. Да, умерла. Да, тёмная. Да, шрамы. Куда делась та буря, что бушевала внутри совсем недавно, где затаилась? Не придёт ли тогда, когда она будет меньше всего готова?
Придёт, конечно придёт. А сейчас надо просто собраться воедино…
Раньше, пока она не потеряла память, в такие моменты её очень выручали тренировки с Тамерзаром. Они помогали выплеснуть из себя скопившееся напряжение, лишние эмоции, взять себя в руки и не распускать сопли дольше необходимого — Советник не терпел такого. Он был жёсток, холоден и язвителен, отчасти излишне. Однако, несмотря на это, всегда каким-то волшебным образом ухитрялся следить за всеми тёмными и вовремя помогать если не делом, то советом. Не все, правда, считали его помощь за помощь — она знала, что многие испытывали к Тамерзару едва ли ни ненависть за порой унизительные методы, но самой ей казалось, что унижение никогда не было его первоначальной целью. Просто он не терпел слабости, самокопания и всегда выбивал это из своих подчинённых, не считая нужным церемониться с ними.
Но каждый тёмный знал где-то на подсознательном уровне, знал так же ясно, как и негласный свод правил — Тамерзар всегда за ними следит. И всегда придёт вне зависимости от того, где они и что с ними. И лишь от них самих зависит, с какой целью он это сделает. Если Тёмный Король был проводником воли Госпожи Смерти, то его Советник был её исполнителем.
Не обошёл он своим вниманием и Серафиму, однажды принеся ей её первое оружие. Это были два парных клинка — из лёгкой стали, чуть изогнутые, длиной с её предплечье и шириной немногим уже запястья. Оба были с гравировкой в виде сплетённых драконьих хвостов и камнями на навершиях изящных, удобно легших в руку рукоятей. На первом, Пепле, камень был дымчато-серым, на втором, Огне, кроваво-красным. Она тогда посмотрела на него с недоумением и изумлённо спросила: «Неужели это мне? Но… как ими сражаться?», а Тамерзар ответил с усмешкой, что в подземельях Малахитовой Резиденции скрывается много вещей, принадлежавших когда-то тёмным, и что эти клинки — именно то, что ей нужно. И что он научит её ими пользоваться.
Он действительно научил. Пепел и Огонь были пропитаны древней, ещё драконьей магией, к которой был нужен лишь ключ-активатор той же драконьей природы — им выступили собственные крохи магии Серафимы. Много ли, мало ли в ней магии, но кровь у неё — кровь древних ящеров. Клинки чувствовали это. Направишь в них магию, и вспыхнут камни яростным светом, полыхнёт гравировка, запляшут искры на кромке мерцающего лезвия, а руки словно обретут в оружии продолжение. Будто бы и не сталь в руках, а обретённые при обращении опасные когти настоящего дракона.
Конечно, осознала и почувствовала это Серафима далеко не сразу, но регулярные занятия на протяжении практически четырёх лет дали свои плоды — она умела сражаться и могла в случае чего дать отпор, пусть и до боевого искусства того же Варда или Мирэда ей было далеко (а о том, чтобы достигнуть уровня Советника, не могло быть и речи). Все они учились сражаться с детства, а ей пока что лишь предстояло стать действительно хорошим воином.
Сейчас, вернув память, Серафима понимала, что ей очень не хватает успокаивающей тяжести клинков в поясных ножнах. Пусть ей пока что так и не пришлось применить их в бою, но, когда она совершала свои практически еженедельные и с трудом скрываемые от всех обитателей Замка вылазки в Малахитовую Резиденцию, они всегда были при ней. Она помнила, что тогда её считали большой любительницей конных прогулок — большинство своих исчезновений она прикрывала именно ими. Тогда за ней ещё не следили. Тогда ей ещё доверяли. Но брать оружие в Замок она не решалась — его всё же могли обнаружить.
Не хватало не только клинков, если быть честной. Не хватало и самого Тамерзара, ставшего для неё в некотором роде не только безликим Советником Тёмного Короля, но и учителем, тем, к кому всегда можно обратиться за помощью. С ним она, по своей “памяти”, познакомилась ещё в далёком детстве, когда жила с матерью, братом и сестрой в небольшом городке на другом конце Лэсвэта. Как в человеческое государство занесло Забирающего Кровь, она не понимала ни тогда, ни потом. Лишь теперь, соотнеся два детства — в Лэсвэте и на Земле — она осознала, что это тоже было наваждением, как и чары Эмила Курэ. Интересно, как, да и когда Тамерзар смог дополнить то, что Средний Магистр вложил в её голову после их первого перемещения в Тиррэн Рин? И дополнить так филигранно, что она всё это время даже не подозревала, что что-то не так.
Впрочем, пусть то далёкое знакомство и было лишь наваждением, Серафима не чувствовала по отношению к Советнику никакой злости. Кто только, оказывается, не влезал в её голову… Тамерзар же был хорошим наставником и одним из тех, кому она обязана была подчиняться. Да и сама она понимала, что в те времена ни за что бы не пошла с незнакомцем, предложившим ей покровительство Смерти — испугалась бы, как и многие другие. Тамерзар лишь действовал в интересах Совета. Зачем-то она была им нужна…