При упоминании о заводе сладостей Анабель возмущенно вскинула бровь, но не успела ничего сказать. Макс поспешил заработать дополнительный балл.
– Сектор № 5 – центральный, здесь находится управленческая часть. По площади его можно сравнить с довоенным Сиднеем – крупнейшим городом Австралии, двенадцать с половиной тысяч квадратных километров. Также пятый сектор называют столичным, здесь решается множество вопросов, связанных с восстановлением, медициной, научным прогрессом, законом и порядком. Проживают тут преимущественно богатые семьи и семьи глав правительства.
– Сектора, их строение и значение? Когда их возвели и зачем? – произнесла Анабель тоном, которым старательно заваливала лучших учеников.
– После войны была проведена глобальная перестройка. Защитные купола расположили рядом, что помогало людям восстановить нормальную жизнедеятельность. Не осталось ни стран, ни наций. Просто выжившие. Чтобы добиться возобновления кислородных ресурсов, пришлось строить бетонные блоки для сохранения почвы под секторами. Все сектора напоминают огромные бетонные горшки с землей, позволяющей сохранить растения такими, какими они были до войны: их структуру, цвет и функции. Четыре сектора расположены вокруг центрального и соединены между собой опоясывающим скорорельсом. Скорость поездов по нему достигает пятисот километров в час, поэтому дорога между секторами занимает максимум четыре часа. Центральный же соединен с каждым напрямую, так что время пути между ним и любым другим в два раза меньше. Над скорорельсами возвышается трехметровый купол. Это помогает защитить дорогу и поезда от предполагаемых выживших хищников, не давая тем прыгнуть под поезд и нарушить движение, – закончил Макс.
– Дай бог вам закончить академию с положительной характеристикой, Макс. Связались же вы на свою голову с этой особой.
«Бога в этом мире давно нет», – хотелось выкрикнуть Ане вслед уходящей учительнице, но она промолчала и прикрыла глаза.
«Быть где угодно, но не здесь». Где угодно, но не здесь. Не в этих белых стенах, полных искусственного света, с лицемерными людьми и их попытками верить в прекрасное будущее. Пусть это будет балкончик на берегу моря, где она сидит, свесив ноги, словно одна из героинь старых фильмов. Наслаждается видом полудня, слушает шум прибоя и не думает о том, как выжить в гребаном мире, где по лестнице благополучия можно сделать всего один шаг вперед и бесконечное множество – назад.
Где угодно, но не в стенах академии, не в стенах купола… И тем более не дома.
После войны и перестройки собственное жилье считалось роскошью, но Миша Слот получил его как военнослужащий. Квартира была небольшая: коридор с обоями стандартного бежевого цвета (не менявшимися с момента переезда), две комнаты и кухня, расположенная напротив спальни Эрика и Ани. Так как солнечная сторона дома досталась ребятам, кухню пришлось освещать посредством светлых обоев и ламп. И теперь казалось, что там всегда лето.
Это место стало любимым у Лиды Слот. Чего нельзя сказать о комнате детей: она туда вообще не заходила. С самого начала Лида холодно приняла Аню, ведь, зная характер мужа, была уверена, что Миша будет любить приемную дочь не меньше, чем своего сына. А что, если и сын полюбит ее больше, чем Лиду?
Эта ревность лишь только разгоралась, но ее вполне хватило на тот момент, чтобы количество раз, когда Аня проходила по коридору и заглядывала в комнату родителей, можно было пересчитать по пальцам одной руки. Недовольство Лиды подогревалось тем, что, по просьбе отца, Эрик спал теперь на полу, а через пару дней к нему перебралась и Аня. Каким возмутительным показалось это Лиде! Она долго говорила с ребятами о том, что им не стоит спать вместе, но все было бесполезно.
Со временем Эрик, окруживший Аню заботой, стал ей самым близким человеком на этой планете. И она всегда считала, что на плечи брата, который был старшее ее всего лишь на два года, упало слишком много проблем. Теперь, когда они все еще жили вместе, но уже по разные стены комнаты, Аню не покидала мысль, что вся эта забота Эрика – не по-настоящему.
– Я готова!
Аня ворвалась в квартиру быстро, как метеор, что было ей несвойственно, и бросила рюкзак на пол в коридоре. Затем торопливо сняла кеды и начала искать Эрика: осмотрела сперва комнату, после, осторожно приоткрыв обычно распахнутую, а сейчас закрытую дверь, заглянула на кухню.