— Ну, нашли на острове что-нибудь интересное? Вы так долго гуляли.
Мне не понравилось его последнее замечание. Подразумевалось, что я гулял дольше, чем ему хотелось бы.
— Ничего особенного. Я обошел почти весь остров. Видел пляж, лес…
— Исследовательский центр?
Вопрос застал меня врасплох. Я понял, что лучше ничего не скрывать. Гулял я действительно долго и вряд ли мог не найти центр.
— Э-э, да. Его я тоже видел. Вы, кажется, говорили, что на острове нет других зданий? — Голос мой дрогнул. Я из последних сил пытался не показать тревоги.
— Честно говоря, я о нем забыл. Видите ли, мне туда ходить незачем. Конечно, приехав я все здесь осмотрел, но центр меня не заинтересовал.
— Понятно.
Матер сохранял спокойствие и говорил вполне убедительно. Но, возможно, он давно уже сочинил эту историю и наловчился лгать.
— Исследования там больше не ведутся. Для этого не хватает средств.
— Вот как.
У меня мучительно сосало под ложечкой.
Лжец, — думал я. — Не ходит он туда! Еще как ходишь! Я знаю, чем ты там занимаешься. И сделаю все, чтобы остальные тоже узнали.
Матер посмотрел на меня испытующе. Казалось, он сверлит меня взглядом, читает мысли.
— Так вы… заходили внутрь?
— Нет. — Черт побери! Я ответил слишком быстро. Матер удивленно приподнял бровь.
— Нет, не заходил, — повторил я через какое-то время. — По-моему, там небезопасно. Я просто осмотрел здание снаружи.
— Ясно. — Он будто невзначай поглядел в окно, на лице его застыла легкая улыбка. — Почему-то мне кажется, что центр вас заинтриговал.
— Правда? — Я изобразил удивление. — Почему?
— Как же, ведь до закрытия там могли проводиться весьма любопытные исследования.
Да, и после закрытия тоже!
— …интересна?
— Простите?
Матер улыбнулся.
— Я спросил, не интересуетесь ли вы морской жизнью?
— О… не особенно. Хотя я и написал несколько статей о рыбах. Статьи были заурядные.
— Понимаю. Что ж, — сказал он, вставая, — думаю, вам будет полезно взглянуть на центр. Почему бы не сходить туда перед вашим отъездом? Это займет всего пару минут.
Я натянуто улыбнулся, быстро соображая. Положим, я откажусь. Мол, мне давно пора быть дома, полно работы… И что тогда? Он расправится со мной прямо здесь?
— Охотно, — ответил я. Надо же было что-то сказать, а ответить «нет» я не отважился. Если Матер вздумал играть со мной, то я ему подыграю, так и быть. От этого зависела моя жизнь. — Вреда не будет.
— Замечательно. Мы ненадолго.
Матер, вероятно, получал удовольствие от игры. Он отправился на кухню, а я тем временем лихорадочно обдумывал свое положение. В его планах наверняка либо убить меня, либо лишить способности действовать. Чтобы взять ситуацию под контроль, я должен нанести удар первым. Но что я могу сделать? Хватить его бревном по голове? Столкнуть в озеро? Я не знал, способен ли я на такое.
Матер вернулся, одетый в голубую непромокаемую куртку.
— Ну, — сказал он, хлопнув в ладоши, — пойдемте.
— О, минуточку! — Я вспомнил о диктофоне. Когда я нагнал Матера, он благодушно улыбался.
— Смотрите, не забудьте ничего.
— Не забуду, — ответил я, следуя за ним.
Выходя на крыльцо, я услышал странный голос.
— Не поворачивайся к нему спиной!
Мне показалось, слова эти произнесла женщина, но звук был искаженный, вроде как с помехами. Я поглядел на Матера, который стоял у начала тропинки. Он терпеливо поджидал меня и похоже ничего не услышал. Потом его взгляд изменился: он словно не понимал, почему я медлю.
— Не поворачивайся к нему спиной!!!
На сей раз голос был громче, слова четче. Они точно раздались у меня в голове. Но на мысль это было непохоже, со мной явно кто-то говорил. Матер уже начал беспокоиться, и я решил развеять его подозрения.
— Извините. Я подумал, дождь опять собирается.
К счастью, небо над нами действительно заволокло тучами, что придало моим словам убедительности.
— Да, на воде следует быть осторожнее. Хотя вряд ли сегодня начнется буря.
Я постоял еще немного в ожидании очередного предостережения, однако тот, кто говорил со мной, молчал. Я пошел вслед за Матером, радуясь, что теперь он повернулся ко мне спиной, а не наоборот.
Глава восьмая
СМЯТЕНИЕ
Матера, казалось, ничуть не смущало то, что он идет первым. Быть может, он не видел с моей стороны угрозы, а мне не хватало мужества предпринять решительные действия. Его необъяснимая уверенность в себе только усложняла задачу. Без сомненья, Матер знал, что я побывал в подвале. Тогда почему он так спокоен? Почему не защищается?