Ах, да! Пока ловил четырехрукого, растянувшись на боку в коридоре второго яруса и до онемения вжав крылья в спину, левая ступня каким-то непостижимым образом застряла в другом боковом коридоре. И, вытаскивая ее, архимаг узнал, что от вывиха лодыжки не застрахованы даже демоны. Потом еще был позорный выполз хвостом вперед со второго яруса, который, к счастью, никто не видел... Нет, нолимги-то, может, и видели - у тех свои ходы - но эти над главой ордена потешаться не будут. Не рискнут. Главное, чтобы другим магам и, тем более, ученикам не разболтали. Надо бы обсудить с Кьяррой-дес, да...
Конечно, оправданий Ворон себе мог найти сколько угодно, однако того, что его промедление стоило жизни одному из послов, это изменить не могло. Увы, бескровно вторжение четырехруких не прошло... Не то, чтобы заветник сожалел о гибели огневика, в конце концов, послы явились сюда незваными, фактически вслепую, да еще и ультиматумы собирались ставить, так что должны были подготовиться к любому варианту развития событий, в том числе и к тому, что посольство вернется не в полном составе. Или же вообще не вернется, ибо кто их, заветников, знает... Проблема была в другом: как вывернуться так, чтобы в его гибели не обвинили орден Древнего завета? Ведь так вполне может сложиться, что ответственность за смерть огневика будет возложена не на истинных виновников, а на тех, на чьей территории случился... казус. Последнее, увы, чревато не только гневными письмами, направление комиссий для расследования - отдельно имперской и отдельно от Вланега - под посольской эгидой, а то и введением войск в Ротнорскую долину. А это очень-очень плохо для заветников, едва начавших вылезать из ямы! Самое меньшее, придется в круглосуточном режиме оберегать свои секреты и ценные вещи, чтобы не тиснули под шумок. О более серьезных последствиях архимагу даже думать сейчас не хотелось...
Единственный способ избежать неблагоприятного развития событий - провести расследование инцидента самостоятельно и потом предъявить его результаты, такие, чтоб не подкопаться, всем заинтересованным сторонам. Самое забавное, что и расследование провести можно хоть сейчас, причем даже силами независимой стороны, пусть даже и с помощью имперских спецслужб, и результаты его с переведением стрелок на Хардейл удовлетворят и орден, и Лексор, и Вланег. Но при этом раскладе остается одно обстоятельство, резко не устраивающее самого Ворона: придется не просто 'засветить' адептку Хардейла, а фактически сделать из нее козла отпущения, так как связываться с храмом Пятого столичные маги не рискнут, а вот потребовать выдачи Гельви, человека, способствовавшего открытию портала для четырехруких, для показательного суда и не менее показательного и сурового наказания - вполне. А архимаг ордена Древнего Завета уже пообещал последней свою защиту, вот и придется... защищать. И не только из желания сдержать слово, быть честным хотя бы перед самим собой - просто жалко дуреху, которая по возрасту близка его названной дочери. Девчонка же совсем, хоть уже зараза та еще, кинжалом пользоваться умеет и не гнушается единственного гаранта собственной безопасности магией влияния прощупать... Видать, с возрастом даже архимаги сентиментальными становятся. Но, так или иначе, на подтасовку улик и зачистку магических следов (частичную, иначе стрелки перевести не получится), а заодно и на отработку с адепткой ой версии событий, на которой надо стоять до смерти, потребуется время. Так что надо бы придумать, как бы задержать дознавателей в пути на несколько дней. Эх, тяжела ты, доля архимага...
Пока Ворон в задумчивости чесал основание правого рога, волшебница бросила бессмысленные попытки вернуть огневика к жизни, окончательно поверила в его смерть и потеряла сознание. Очень кстати, подумал Ворон, вслед добавляя легкое заклятие сна - теперь глава посольской делегации проспит, самое меньшее, до обеда, а за это время заветники смогут подчистить здесь и придумать правильное объяснение произошедшему. И прибраться тоже.
- Что, распорядительница, весело у нас? - пророкотал Ворон, сверля задумчивым взглядом сидящую рядом с Ионой адептку.
Та с потерянным видом кивнула, как подозревал маг, не особо понимая вопрос. Отходняк у девчонки случился - до сих пор, видать, поверить не может, что жива осталась.
- Ты ж то веселье и организовала, - просто так, чтобы не забывала, напомнил заветник.
Девчонка нервно передернулась, дико косясь по сторонам, но промолчала. Не безнадежна. Совесть еще есть.
- Это я к тому, - Ворон наставительно поднял палец четверть той девчонки размером. - Что теперь твоя обязанность как новой орденской распорядительницы - все здесь прибрать.
Гельви вздрогнула, обвела расширенными глазами полуразгромленную главную залу, трупы, оценила масштаб предстоящей уборки и, как говорится, поплыла. Ворон тяжело вздохнул, покачал головой и, мысленно выругавшись, смягчился:
- Ладно, на первый раз сделаю твою работу. За тобой только транспортировка ридды посла в ее покои и пригляд за ней.
Девушка открыла, было, рот, явно намереваясь возразить, но, посмотрев на архимага, передумала. Впрочем, после секундного молчания она все-таки сделала попытку поспорить:
- Я думала, что насчет должности распорядительницы ты пошутил...
Ворон подавил желание прорычать что-то вроде: 'Я похож на шута?!', и вполне спокойно, даже холодно, ответил:
- Нет, не шутил. Приступаешь с завтрашнего дня. Не справишься - в садовницы или в поварихи разжалую. К нолимгам в подчинение...
Да, замковой распорядительнице быть. А уж иори или нет... Посмотрим. Пусть сначала делом докажет лояльность ордену. Ну и его владыке тоже.
Гельви ощутимо вздрогнула и, кажется, пришла в себя. По крайней мере, взгляд прояснился и стал вполне осмысленным. Еще бы! Кому, как не ей знать, как способны отравить жизнь милые пушистые жители Ротнорских пещер.
- А так нолимги будут в подчинении у тебя, - посластил пилюлю архимаг, чтобы тут же ухнуть туда половник дегтя. - Только тебе придется заработать у них авторитет. Самой. Без моей помощи. Иначе пакостить будут, причем сильно.
Адептка сникла. Потом встала, подняла и даже повесила себе на плечи Иону, которая, кстати, была выше ее на голову и тяжелее раза в полтора - так, чтобы руки волшебницы свисали с ее плеч, и Гельви могла, держась за них, тащить Иону на себе. По мнению заветника, новоиспеченная распорядительница заторопилась выполнять его приказ просто для того, пока он ей еще какое-нибудь задание не дал.