Второй момент: если ничего вы действительно не чувствуете в связи с маменькой, то, будьте любезны, объясните мне чудесное и гениальное устройство механизма постепенного вытеснения из памяти таких ужасных нечеловеческих вещей, как убийство маменьки. А может быть, это настолько сверхьестественный факт, что память... или совесть, как хотите это называйте... вообще категорически отказывается принимать его в свои вонючие анналы?.. Ах, я неправильно ставлю вопрос и тем самым лишаю вас возможности подойти с какого-либо бону к объективной правде. Так, так. А я ебал "объективную правду". Я выписываю и получаю "Субъективную"! И ты мне ее выдавай! А не то я прикажу Рябову вбить тебе в глотку и в жопу по медузе сразу заговоришь!.. Я, видите ли, неправильно ставлю вопрос. Теоретик хуев! Ты мне скажи: жалко тебе маменьку или не жалко? Было тебе невыносимо жить или не было, хотя мысли залезть в петлю ни ты в себе, ни я в тебе предположить не можем... Ну, падлюка, ну, свинья краснодьявольская! Выворачиваешься ты, как глиста, выведенная на чистую воду. Повыворачивайся. Ты кому хочешь доказать, что вина твоя сомнительна, и в худшем случае она не прямая, а исключительно косвенная? Себе или мне? И если косвенная, то речь уже пойдет не о механизме вытеснения вины, а о процессе самоуспокоения и самооправдания? Вы этого хотите, гражданин Гуров? ..
Но я видывал позиционных игроков почище вас. Не одну ночь, не один день сиживал я, бывало, ломая голову и нервишки, наступая, отступая, комбинируя, выигрывая, проигрывая, и я понимаю, что вы не расколетесь, пока вас не припрут коленом к стенке... Вот сейчас, не хитря, я даю вам слово палача: если вы, как на духу, расскажете мне о своих эмоциях, уясните: эмоциях, а не о бурных или медленных химических процессах, происходивших в вашей памяти, в совести, в мозгу, я повторяю, даю вам честное слово палача, оставлю вас наедине с вашей маменькой и больше никогда не заикнусь об этом деле... Отказываетесь. Понимаю. Насильно и никакими посулами я не заставлю вас раскрыть передо мной душу. А вдруг у тебя ее нет? Волк! Глиста! Крыса! Одевайся, сволочь! С папенькой твоим мне меньше пришлось возиться и открылся он в конце концов, а ты выкручиваешься перед самим собой! .. Пошли! .. Если ты продал душу Дьяволу за уверенность в том, что нет твоей прямой вины в смерти маменьки, то я тебя сейчас достану, сучка, достану! Я эксгумирую на твоих глазах то, что ты воровато закопал в паперти или в совести... плевать, мне все равно!
21
Где моя папочка? .. Вот моя папочка! .. Читайте свое заявление в партком института, гражданин Гуров, об отказе от отца. Читайте. Я совсем отрезвел, читайте... Оживает память? Лепечет гунявая совесть: агу-агу?.. Папеньку ведь тоже вы погубили вот этим своим патетическим письмом. Как прекрасно оно сохранилось! Ни червячка, ни запашка, ни трупных пятен, ни тленья, и течет, чуете, течет по синеньким, венозным закорючкам вашего почерка чернильно-кроваво-говенная кровь отцеубийства. А у вас самого сосудики уже не те, сердце сдает, черты лица благодаря мне соответствуют, наконец, вашей внутренней сущности, легкий циррозик от вечного коньячка, естественная смерть взяла уже в кассе предварительной продажи билетик для встречи с вами, но вам безумно хочется жить и почти невозможно примириться с тем, что письмо это переживет вас... Правда?
Вы тогда думали - участь папеньки предрешена, видели - пустеют партхоромы в вашем доме и соответственно редеют ряды дружков и подружек на лекциях в институте. Это заметал Сеньор Арест Ежович товарищей с семьями. Начали с царя-батюшки и вот возвращалось к ним их же чудовищное злодейство с кривой ухмылкой на бандитской харе... Тут-то вы и просекли в один миг, как показалось вам, происходящее и вправду сорвали куш: спасение и карьеру. Не без помощи, заметим, случайности.
Да... случайности... случайности... Ласточки-случайности... Пожалуй, думаю я сейчас, нет на белом свете вещицы волшебней и замечательней! Может быть, и не вещицы вовсе, а... существа, хоть и не плотского, не духовного, но существа! Существа! Оно настолько мало, что мы не можем предвосхитить ни времени его пояеления, ни точки приземления на зелененькой полянке Судьбы. А вы знаете, что так называемая "чистая случайность" принципиально не может быть ни замечена, ни осознана? Сама она уже принесла счастье, горе, удачу, смерть, славу, нищету и слиняла, и за нее человек в ста процентах из ста принимает тающий на глазах огненный прочерк - след движенья, - соединивший настоящее с будущим или возвращающий прошлое, как в случае с вами, гражданин Гуров, в настоящее. Бывает еще предчувствие прилета случайности - наитие, но причину его самовлюбленный, хамоватый человеческий разум относит к своим гениальным способностям, а не к самому существу случайности, едва- едва тронувшей светом или тенью, это зависит от направления ее движения, кончики наших нервов, верхушки травинок на полянке судьбы.
Но кто? В каном году? На каком допросе? В связи с каким делом развивались передо мной эти мысли о случайности? Вот сумасшествие - от невозможности вспомнить!
А вы на самом деле не жить безумно хотите, а все забыть, забыть, забыть! И вам удавалось и удается принимать страстное желание всезабвенья за безумную жажду жизни... Но кто же все-таки изволил философствовать насчет случайности? Прах сонма подследственных моих сгнил, лиц их не восстановить в памяти, протоколы допросов размыты дождями дней и мокрым снегом долгих лет, а мысли ихние всплывают вдруг, оживают, раскрываются, как водяные лилии, помимо моей воли и шевелят мой язык и снова тонут е гадостном омуте моего существованья. Сука вы, гражданин Гуров! Ведь вы не знали точно: возьмут вашего папеньку или оставят, положение у него тогда было прочнее, чем у остальных. Однако, решив не рисковать, на всякий, так сказать, случай, и почувствовав к тому же отцовское смятенье, тиснули вы это письмецо. Соображали, в общем, вы правильно. После ареста цена отреченью от отца была бы грошовой, если не никакой. Но до ареста такое блядство котировалось бы высоко. Высоко!.. И вот, когда ваша маменька, горько пошутив, собрала папеньке, так многие тогда делали, корзинку с бельишком, куревом, колбаской и хлебушком, вы поняли: пришла пора! ..
Вы прелестно мне подыграли, потому что спешили. Мне нелегко было подкопаться под Понятьева, несмотря на кучу доносов и готовые сценарии его дела, сочиненные мной в тиши ночей. Нелегко. Крепко сидел ваш папенька в партийном кресле. От прошлых заслуг лопалось его пузо, перетянутое старинным грузинским ремешком, подарочком Сталина. Член ЦК. Шеф различных обществ, один из отцов Нового Крепостного строя. Демагог. Начетчик. Рысь битая, циничная и подлая.