— Тогда лиши его оружия.
— Хорошо.
Меч с шипением снова включился, а затем послышался треск разрубаемого металла и пластика, и напряженный гул в голове джедая, трезвонящий об опасности, вдруг исчез.
— Молодец, — похвалил Люк и полностью переключился на стража, который был перед ним. — Разворачивайся и выбей бластер у второго.
Он раскрутил меч, вовремя подставив его с другой стороны.
Дроид, которого обезвредила Мара, внезапно снова начал стрелять.
— Берегись! — запоздало крикнула она. — У него был еще один бластер! Ох, твою налево...
— Что? Ладно, проехали, — прорычал Скайуокер. В ответ на действия Мары страж перед ним вытащил левой рукой из специального держателя еще один ствол.
— Он достал второй запасной бластер!
— Вижу, — отмахнулся Люк, отбиваясь еще интенсивнее.
Теперь на них обрушилось вдвое больше зарядов, и джедаи начали потихоньку сдавать позиции. По левому плечу Люка больно чиркнул пропущенный выстрел...
— Прости. — Мара прижалась спиной к его спине, и гул ее светового меча напоминал писк назойливого насекомого над ухом. — Что будем делать дальше?
Скайуокер поморщился. Чиссы с исаламири за плечами, вставшие в шеренги, были грозными противниками, но там хотя бы можно было перейти от обороны в наступление и убить противников. Здесь же джедаи оказались посреди пустого помещения под перекрестным огнем неутомимых дроидов, которых невозможно покалечить. А под ногами топорщился спутанный провод, лишая их последнего шанса сбежать.
— Люк, — снова окликнула его Мара, перекрывая грохот боя. — Ты меня слышишь?
— Слышу, слышу.
— Так что будем делать?
Он судорожно сглотнул:
— Ума не приложу.
Когда протонная торпеда пробила щит и отколола очередной фрагмент от обшивки «Превосходящего», флагман содрогнулся всем корпусом. В лобовом иллюминаторе во всей красе была видна пляска турболазерных лучей, которые разлетались от щитов и лишь изредка вгрызались в корпус корабля, слой за слоем прожигая металл и транспаристаль.
Но в этот короткий момент, когда сердце пропустило удар, для Леи все потеряло значение: исход битвы, собственная жизнь, даже угроза гражданской войны. Все заслонила искорка далекого переживания, едва уловимое волнение в Силе.
Где-то в черноте космоса Хана настигла опасность.
— Капитан Ав’муру! — Перекрикивая стоявший на мостике гвалт, принцесса быстро подошла к главному пульту. Двое охранников угрожающе подняли бластеры, и Лея, не раздумывая и не замедляя шага, развернула дула в разные стороны. — Капитан, мне нужно немедленно с вами поговорить.
— Советник, я занят, — проворчал айшори, не удостоив ее даже взглядом.
— Если не выслушаете меня, занятие до конца жизни вам обеспечено, — огрызнулась принцесса, изо всех сил стараясь не упустить тонкое, размытое чувство, что муж находится где-то там, вдалеке. Эмоции Хана бурлили от адреналина и бессильной ярости, но сколько Лея ни старалась, у нее не получалось уловить его подспудные мысли. Впрочем, одно было отчетливо ясно. — Где-то неподалеку нас подстерегает новая опасность, о которой никто не подозревает.
— Другие опасности нас не волнуют! — Ав’муру чуть не сорвался на крик. — Прямая угроза для нас — агрессоры-диамалы.
— Капитан...
Почувствовав невесомое прикосновение к руке, она умолкла.
— Бесполезно, советник, — произнес Гаврисом. На его вытянутом лице читалось напряжение и даже некоторое ожесточение. — Он не может и не хочет думать наперед, когда его корабль громят здесь и сейчас. Расскажите, что это за новая опасность?
Принцесса посмотрела в иллюминатор, пытаясь пронзить взглядом ослепительную вязь смертоносных лучей.
— Хан попал в беду, — наконец выдала она.
— Где? Каким образом?
— Не знаю. — Внутренности скрутило от чувства собственной беспомощности. — Я не могу уловить ничего вразумительного.
— Кто еще может быть в курсе? — уточнил Гаврисом.
Лея глубоко вдохнула, усилием воли заставляя себя успокоиться. Президент прав: сейчас самое главное — оставить эмоции в стороне и подумать.
— С ним на «Соколе» был Элегос, — вспомнила она. Но, потянувшись к каамаси Силой, ничего не нашла. — Его я не чувствую.
— Кто еще? — не унимался Гаврисом. — Кто-нибудь поближе?
Лея снова взглянула на битву, бурлящую снаружи, и в душе затеплилась робкая надежда.
— Лэндо. Хан мог ему что-то рассказать.