— Этого никогда бы не случилось, — с пылом воскликнула Кароли. — Мы бы никогда не пали так низко, даже ради выгодного союза.
Шада повернулась к бывшей напарнице.
— От этого ты пыталась оградить меня на крыше комплекса «Ресинем»? — тихо спросила она.
— Там было другое.
Шада покачала головой:
— Нет. Пособничество в убийстве ничем не лучше самого убийства.
— Она права, — вставил Каррд. — Стоило вам ступить на эту скользкую дорожку, и призрачной страже пришел бы конец. Все прочие клиенты отвернулись бы от вас, а обман Флима неизбежно бы раскрылся. И тогда вы никому не были бы нужны. А с крахом мистрил окончательно погиб бы и Эмберлен.
Он скрестил руки на груди в выжидательном жесте... и через несколько секунд пожилая воительница скривилась:
— Чего вы хотите?
— Я хочу, чтобы вы отозвали всех мистрил, которые выслеживают Шаду, — произнес он. — Не знаю, в чем она провинилась, но она должна быть немедленно прощена, и с нее должна быть снята метка смертницы.
Женщина дернула губой:
— Вы просите слишком много.
— Мы и отдали много, — напомнил контрабандист. — Так что, договорились?
Чуть помедлив, женщина кивнула:
— Так и быть. Но в ряды мистрил она не вернется: ни сейчас, ни в будущем. И Эмберлен будет закрыт для нее навсегда. — Пожилая воительница посмотрела на Шаду, в глазах горела злоба. — С нынешнего момента у этой женщины нет дома.
Каррд взглянул на Шаду. Та сидела с каменным лицом, крепко сжав губы. Но, поймав его взгляд, решительно кивнула.
— Ну что же, — сказал он. — Придется нам позаботиться о новом доме для нее.
— С вами? — фыркнула раненая. — С контрабандистом и торговцем чужими секретами? И вы еще пугали меня тем, как низко могли пасть мистрил.
На это ему нечего было возразить, но, к счастью, и не пришлось. Сбоку кто-то засуетился, и вскоре его мягко, но непреклонно оттеснили в сторону врачи, окружившие раненую.
Каррд посторонился и переключил внимание на наряд службы безопасности, который прибыл в то же самое время. Оперативники профессионально просканировали Дизру и Флима на предмет спрятанного оружия, надели на них наручники и увели к турболифту кормового мостика.
Еще одна команда подхватила труп майора и удалилась вслед за ними.
— Каррд?
Повернувшись на голос, он увидел, что по мосткам к нему идет Пеллеон.
— Мне нужно лететь на «Вольный Торговец», чтобы поговорить с генералом Бел Иблисом, — сказал адмирал, поравнявшись с ним. — До своего отъезда я хотел бы обсудить с вами цену за информацию о Флиме и Тирсе, которую вы привезли.
Контрабандист пожал плечами.
— Адмирал, впервые в жизни я не знаю, сколько с вас запросить, — признал он. — Эту инфокарту нам подарили. Было бы бесчестно продавать ее.
— Хм. — Пеллеон пытливо присмотрелся к нему. — Подарок от тех инородцев, чей корабль так ошарашил моих офицеров у Бастиона?
— От их доброго знакомого, — уточнил Каррд. — Я не вправе раскрывать подробности.
— Понимаю, — кивнул адмирал. — Тем не менее я хотел бы найти способ отблагодарить вас чем-то более существенным, нежели слова, не задев при этом ваших этических соображений... которые, если честно, я нахожу похвальными.
— Я подумаю, как решить этот вопрос. — Контрабандист указал в иллюминатор на звездный разрушитель. — А пока что разрешите поинтересоваться, о чем вы собираетесь беседовать с генералом Бел Иблисом?
Пеллеон слегка подобрался, но затем просто пожал плечами:
— Разумеется, все это строжайший секрет. Но, зная вас, полагаю, что вы и сами вскоре все разузнаете. Я предлагаю Новой Республике заключить мир. Пришло время положить конец этой затянувшейся войне.
Каррд покачал головой.
— Стоит ненадолго отлучиться — и на тебе, — философски заметил он. — Адмирал, если вам интересно мое мнение, я всем сердцем поддерживаю ваше решение. И желаю успеха в этом начинании.
— Спасибо. Можете гостить сколько пожелаете и скажите команде, что они могут пользоваться любыми благами, которые найдутся на «Непреклонном». Еще раз — спасибо вам огромное.
С этими словами он направился к турболифту. Проводив его взглядом, Каррд повернулся к Шаде. Врачи закончили оказывать первую помощь и поднимали пожилую женщину на носилки. Шада стояла в нескольких шагах поодаль и с затаенной болью наблюдала за ними. Как будто расставалась с последним членом семьи.