– И об этом ты хотела сообщить мне в доме садовника?
– Да, Деннис. Я хотела навеки проститься с тобой.
– И ты пошла прямо в дом садовника?
– Да, дождалась, пока в доме все стихло – и выскользнула наружу.
– А по пути ты кого-нибудь видела?
– Нет, никого. Я была уже снаружи, когда заметила, что нужно сменить обувь. Но не хотела возвращаться, чтобы Бен меня не заметил.
– У тебя не было ощущения, что он тебя преследовал?
– Не знаю, Деннис. Ведь я его не видела... и не ощущала, что за мной кто-то следит. Я была в отчаянии... ведь мы должны были увидеться с тобой в последний раз. Возможно, он следил за мной. Я этого не знаю.
– После того, как ты пришла в садовый домик, что ты там делала?
Дафна закрыла глаза, пытаясь вспомнить все как можно лучше.
– Я немного постояла и прислушалась. Ничего не видела, но однажды подумала, что слышу твои шаги. Нечто вроде движения рядом с дорожкой ...Впрочем, нет, это было еще по пути. Больше ничего. Непрерывно валил снег...
Ей было очень трудно, и он это знал.
– И что было дальше, дорогая?
– Я вошла в садовый домик, но там ничего не заметила. Только ощутила запах розы.
– А ты что-то говорила, когда вошла?
– Кажется, я спросила: "Кто здесь?" Разумеется, ответа не последовало. И тут появился ты. Вот и все.
– И ты не поняла, что это был Бен?
– Нет.
– Может, кто-то мог подслушать ваше с Беном объяснение? Или он о нем кому-то рассказал?
– Думаю, что нет. Но... Но я не знаю.
– Ну, тогда, – протянул Деннис, – я так понимаю, он пришел, чтобы присутствовать при нашей встрече – ведь он знал о том, что она назначена, – но кто-то другой...
– Кто же?
– Не знаю, Дафна. Это явно тот, кто никогда не оставляет следов.
"А если и оставил, – подумал Деннис, – то этот след давно исчез".
И еще он подумал о том, что им пришлось встретить там Роули! Разумеется, Роули не смог ничего сказать. Они оба впутались в это дело. Если только Гертруда не вытянет из Роули всю историю с обманом. Его, Денниса, Гертруда знала слишком хорошо.
– Послушай, Даф. Ты должна поступить точно так, как я тебе сейчас скажу. И ни на миг не колебаться. Я делаю, что могу, и тебе следует мне помочь. К утру тебе нужно подготовить внятные показания. Понятно? С тобой связано ужасное событие, сама ты никакой правдоподобной версии составить не сможешь. Согласна ты делать то, что я тебе скажу?
– Я... а что делать, Деннис?
– Ты в опасности, Дафна. Я верю тебе и знаю, что ты не убивала Бена Брюера. Ну а я... я хочу держать тебя в стороне. Только так ты будешь в безопасности. Никто не знает, что эти детективы, следователи и присяжные...
– Присяжные?
– ...сотворят, – поспешно закончил Деннис. – Милая, ты ничего не должна бояться.
Он наклонился над ней и взял ее руки в свои.
– Во-первых, нынче ты не покидала дома, понимаешь? Вполне можно сказать, что ты после полуночи вообще не выходила из комнаты.
– Но ведь на лестнице кто-то был, – поджала губы Дафна, – причем еще до того, как я вернулась в комнату. Я думала, это был ты.
Для Денниса это стало неожиданным ударом. Она заметила испуг в его глазах.
– Нет, я... Боже, зачем я оставил тебя одну? Хотя дом выглядел таким надежным. Опасность грозила снаружи, за снежной пеленой, и я...
– Но кто-то все же знал, что я была внизу.
– Да, в самом деле.
Он не мог дать ей понять, как он боялся этого старого дома со всеми его укромными коридорчиками и чуланчиками. Дело обстояло хуже, чем он полагал.
– Дафна, мне пора идти. Вдруг кто-то заметит в твоей комнате свет в столь поздний час. Когда полиция начнет расспросы, думай лишь о том, что ты ничего не знаешь. Всю ночь ты не выходила из комнаты.
– Но кто-то же был на лестнице...
Щеку Денниса дернуло тиком.
– Нам придется рискнуть. И, пожалуйста, держись своих показания, что бы тебе ни говорили. Только их. Я выбрал такой, вариант, при котором тебя никак не заподозрят.
– Что же ты сделал?
– Все в порядке, Даф. Лучше всего, если ты сможешь разыграть удивление. И смотри, чтоб никто не узнал, что вы с Беном поссорились.
– Деннис... Тебя смогут в чем-то обвинить?
– Нет, – поспешил заверить он, – можешь мне поверить, я знаю, как защищаться.
– Деннис, ты... ты его не убивал. Но я знаю, что готов был сделать это для меня. Я...
– Нет, Даф, нет. Это пришлось сделать кому-то другому.
Девушка внезапно прижалась к нему и уронила голову ему на плечо. Он обхватил пальцами ее лицо и поцеловал в губы, повторяя:
– Я знаю, милая, я знаю.
Потом высвободился и зашагал к выходу.
– Не забывай, что ты мне обещала. И не вешай носа. Запри дверь.
Он ушел. Она закрыла дверь и прислушалась, но не смогла уловить ни звука. Откуда ей было знать, что он устроился на подоконнике в конце коридора, чтобы оттуда следить за ее дверью...
Сидя в темноте, он размышлял о людях, спавших сейчас в огромном доме. Гертруда с застывшим взглядом расширенных блестящих глаз, бесконечными истериками и приступами мигрени. Амелия с ее неумолимой настойчивостью, при всем том умевшая выглядеть любезной и благосклонной. Джонни – сама любезность, да еще и хорош собой. И Роули...
Он наморщил лоб. Если бы только Роули не было в доме садовника... Придется присматривать за Роули как за ребенком, которого нельзя оставить одного. Особенно, если в этом деле как-то замешана Гертруда.