Первую игру Поттер в хлам проиграл, он расставил свои корабли так, что расстояние между ними было ровно в одну клетку, Рон почти сразу просек фишку и топил корабли противника одно за другим. Это поражение только подогрело интерес мальчика.
В следующей игре Гарри выбрал другой порядок расстановки, он назвал команду своих кораблей «Непотопляемые» и сражался против каких-то «Пушек Педдл» Рона. Это игра уже была жаркой, она проходила на равных скоростях. Сначала преимуществом владели «Непотопляемые», и Гарри на радостях уже начал спрашивать, почему Рон выбрал такое слабое название для своих кораблей, но тут случилось страшное: «Пушки Педдл» тремя точными выстрелами подряд снесли три однопалубника «Непотопляемых». После третьего попадания Гарри вскрикнул чуть громче, чем нужно, и на него странно посмотрела профессор Синистра, но Гарри сразу притворился, что записывает спутники Юпитера, и вроде в этот раз пронесло.
Последний «Непотопляемый», на котором была всего одна палуба, сражался как лев, точнее, как барсук, ведь Гарри с Пуффендуя, а не с Гриффиндора. Маленький кораблик остался один против пяти «Пушек», но не сдавался. Он потопил одного, второго, третьего… Вот и четвертое судно отправилось на морское дно под натиском отважного корабля. При ситуации «один на один» Рон сильно занервничал, он раздумывал над каждым ходом, предполагая местоположение хитрого корабля. Игра закончилась победой «Пушек Педдл» из-за более выгодного расположение четырехпалубного корабля Уизли, у Рона было меньше выстрелов, и он смог потопить корабль Гарри, который был уже мысленно назван «Приносящим победу».
К третьей игре азарт полностью захватил Гарри. Он около пяти минут думал над стратегией, не замечая того, что до конца сдвоенной астрономии осталось не так много времени. Гарри извлек урок из предыдущего поражения и в этой игре сделал ставку на маленькие корабли. Все четырех, трех и двухпалубники отправились на край поля, дабы уменьшить количество блокируемых выстрелов. А однопалубные, как главное оружие, находились в самом центре. Свою флотилию он гордо назвал «Хитрецами», они сражались против «Сборной Англии по квиддичу» Рона.
Этот раунд закончился в пользу Гарри. Это был разгром. Ни один «хитрый» однопалубный корабль не был потоплен. «Сборная Англии по квиддичу» безуспешно стреляла в середину карты в поисках противника, а когда осознала, что большая часть кораблей расположена по краям, было уже слишком поздно.
— Си семь, — сказал Гарри в предвкушении.
Рон угрюмо посмотрел на карту своих кораблей, поставил крестик и сказал:
— Убил.
— Ура! — закричал Гарри, на секунду забыв, что он на уроке.
Профессор Синистра хоть и находилась на противоположном краю кабинета, явно услышала крик и сразу направилась к их столу.
— Мистер Уизли, мистер Поттер, чем вы занимаетесь? — грозно спросила она.
— Ну мы просто… Говорим… — неуверенно ответил Гарри.
— Минус пять очков Гриффиндору и Пуффендую. Разговоры на уроке запрещены.
Когда прозвенел звонок, они договорились с Роном повторить бои на следующем уроке. Когда Гарри выходил из кабинета, его догнал Джастин.
— Как тебе урок? Никогда бы не подумал, что температура ядра Солнца пятнадцать миллионов семьсот тысяч градусов Кельвина. А как тебе рассказ профессора про алмазные дожди на Венере?
— Да, мне очень понравилось, — даже не слушая, о чем идет речь, ответил Гарри.
С улыбкой он направился вниз по лестнице. Кажется, у него появился любимый урок.
Комментарий к Глава 10. Чем можно заняться на скучном уроке?
====== Глава 11. Отработки ======
Четверг c пятницей пролетели незаметно. За эти два дня Гарри познакомился с защитой от темных искусств и историей магии. К его разочарованию, они оказались далеко не интересными предметами.
История Магии сама по себе являлась теоретической дисциплиной, так что Гарри от нее ничего особого и не ожидал, но даже несмотря на отсутствие надежд урок, который провел профессор Катберт Бинс, оказался просто ужасным. Единственное, что вызвало хоть какой-то интерес у Гарри на протяжении занятия, — это то, что профессор Бинс оказался призраком. Говорят, что он сам не заметил, как умер, так и явился на урок в виде призрака. С каждой прошедшей минутой урока Поттер находил эту теорию все более и более вероятной. Казалось, что Бинса вообще не интересовало ничего, связанного с этой реальностью, он только и «жил» событиями, произошедшими множество лет назад.
Сначала Поттер, конечно же, пытался записывать лекцию вместе со всеми. Но профессор Бинс рассказывал настолько нудно, что Гарри шесть раз ловил себя на мысли, что давно уже перестал писать; в последний раз он просто сдался и лег на парту, стараясь не заснуть на первом своем уроке истории магии. Другие студенты прилагали намного меньше усилий, так что к середине урока больше половины класса преспокойно дремали при полном попустительстве со стороны Бинса.
От защиты от темных искусств Гарри, наоборот, ожидал очень многого, но урок оказался почти таким же провальным. Если занятия Бинса напоминали «Спокойной ночи, малыши», то уроки Профессора ЗОТИ — Квиринуса Квиррелла — были больше похожи на юмористическое шоу. Его кабинет полностью провонял чесноком, которым, как все уверяли, он надеялся отпугнуть вампира, которого встретил в Румынии. Одевался Квиррелл тоже не совсем обычно: мантия у него была со множеством карманов, в которых, как сообщили близнецы Уизли, также находился чеснок. На Квиррелле были зимние ботинки с мехом, вылезающим наружу, хотя на улице стояла жара, но самая странная часть одежды — это был его тюрбан. Профессор уверял, что этот тюрбан ему подарил один африканский принц, которому он помог избавиться от очень опасного зомби.
Этот самый тюрбан очень смешил Гарри, ему казалось ненормальным ходить в такой экстраординарной одежде. Он постоянно представлял, как внутри этого головного убора находится огромная головка чеснока, и поэтому каждый раз, когда Квиррелл во время урока поворачивался спиной к нему, Гарри тихо смеялся над своими фантазиями. Но что самое удивительное — каждый раз, когда Гарри ржал над тюрбаном, у него начинал побаливать шрам. Именно в тот момент, когда Квиррелл поворачивался спиной, а Гарри начинал тихо хихикать, шрам жгло как огнем. В конце урока боль была настолько сильной, что Поттер перестал смеяться над тюрбаном, надеясь, что жжение в шраме прекратится. Но ничего не прекращалось, даже наоборот — боль усилилась, Гарри показалось, что тюрбан ему таким образом мстит. В конце концов, его лоб настолько сильно разболелся, что ему пришлось на последние пятнадцать минут урока выйти в Больничное крыло.
Также Гарри во второй раз сходил на трансфигурацию, зельеварение, астрономию и заклинания. Уроки прошли без происшествий, но впечатления от них остались примерно те же, что и в первый раз. На трансфигурации была одна лишь теория; весь урок студенты только и делали, что записывали за профессором МакГонагалл; Гарри так и вовсе старался не проронить ни слова, лишь записывал нескончаемые определения. Зельеварение тоже было теоретическим, и оно отличалось от трансфигурации лишь разницей в поведении преподавателей: если профессор МакГонагалл диктовала термины и не обращала внимания на Гарри, то Снейп специально ходил возле его парты и пытался подловить его на том, что тот не записывает основные термины, которые он в это же время диктовал. Гарри все записывал, поэтому ужас подземелий остался ни с чем.
Заклинания Гарри тоже не особо впечатлили, он ждал чего-то похожего на предыдущий урок, но профессор Флитвик еще в начале урока сказал, что практика будет только ближе к концу октября, все оставшееся время он рассказывал о правильном применении заклинаний. Вот только если на трансфигурации и зельеварении Гарри записывал термины, ничуть не разбираясь в них, только потому что их «надо» записывать, то на заклинаниях он старался вникнуть в суть каждого незначительного термина и подумать о том, где подобные знания могут пригодиться.
Как ни печально, но единственный урок, который понравился Гарри за эти два дня, была астрономия. И дело тут вовсе не в увлекательной теоретической основе, связанной с физикой, а если конкретно, то с темой «Оптика», про которую начала рассказывать профессор Синистра. Все потому, что на этом уроке проходили очередные бои между враждующими флотилиями. Стоило отметить, что Поттеру было очень стыдно за прошлый урок астрономии; он даже пообещал себе, что обязательно будет работать на последующих занятиях профессора Синистры. Но всю решительность Гарри как рукой смели первые пять минут сдвоенной астрономии, и он предложил Рону возобновить битвы.