После установления личности и прочей юридической фигни, Флеминг приступил к допросу:
— Ну здравствуй, Самюэль Парк. Скажи мне, Гарри Поттер и Джастин Финч-Флетчли были главами отряда?
В этот раз, он обошёлся без своего стандартного первого вопроса.
— Были, — уверенно кивнул Парк. — И был у нас ещё один такой, Альбус Гребондор, он третьим главой был. Отряд Близнецов делился на три подотряда, каждый из который занимался по сути одним и тем же, но в основном, раздельно. Без понятия, зачем так сделали, но вот так.
— Тогда я хотел бы задать вопрос по обвинению. Гарри Поттер или Джастин Финч-Флетчли когда-либо учили вас или других членов Отряда Близнецов применять непростительные заклятия?
— Конечно нет. Это ведь запрещено.
И Поттер, и Дамблдор с идентично озадаченными выражениями лица уставились на Самюэля.
— Вы уверены? — тем временем уточнил у Самюэля Флеминг, состроив похожую удивлённую гримасу. Как будто бы он сам до этого момента не ожидал подобных слов свидетеля.
Впрочем, кажется, правильно будет использовать термин «лжесвидетеля».
— На сто процентов, — кивнул Самюэль. — Я бы запомнил. Такое, блин, так легко не забудешь. Я точно могу сказать, если бы ко мне подошёл кто-то и начал показывать как применять запрещённые заклятия, то я бы его тут же в Министерство сдал. Без исключений.
— Мы протестуем, — в этот раз высказался сам Дамблдор. Он впервые что-то опротестовал. Счет по протестам «100:1» в пользу Флеминга. — Свидетель говорит неправду.
— Нет, я говорю правду, — не согласился Самюэль. — Лжесвидетельство — преступление, а я не преступник. Как и Поттер, кстати.
— Протест принят, свидетель… — начал Фадж.
— Эй, в смысле принят? — громко возразил Флеминг, перебив судью. — Это незаконно, вы что!.. — тут он немного сбавил тон, осознав, что, наверное, кричать на судью — не лучшая идея. — Свидетель говорит правду, пока не доказано, что он врёт. Мы тоже тогда можем сказать, что все свидетели стороны обвинения врут. И даже больше того, мы не только можем сказать, но и говорим — все свидетели стороны обвинения — лжесвидетельствуют. Но мы, по крайней мере, не протестуем, чтобы их немедленно заткнули. А если вы будете такие протесты принимать, то в чём тогда вообще смысл суда? Я скажу, что Поттер не виновен, Дамблдор скажет «протестую», вы скажете «протест принят, потому как Поттер виновен». Только откровенно некомпетентный или предвзятый судья может принимать подобные протесты!
Фадж покраснел и со злостью во взгляде уставился на Флеминга. Тут же к нему подошёл его первый помощник и начал шептать ему на ухо.
Корнелиус чуть расслабился, прошептал ему что-то в ответ, и наконец подал голос:
— Визенгамот запрашивает использование сыворотки правды на свидетеле защиты, Самюэле Парке.
====== Глава 204. Сто и один способ, как наврать в суде ======
— Согласное поправке 20.1, — тут же начал возражать Флеминг.
— Запрещено использование сыворотки правды на подсудимых и несовершеннолетних свидетелях, — вместо него закончил помощник Фаджа. — При этом использование сыворотки правды разрешено на совершеннолетних свидетелях без медицинских противопоказаний, чьи показания кажется суду подозрительными.
— Что за бред? В Юриспруденции нет такого понятия, как «подозрительный», — возмутился Флеминг, впрочем, скорее для галочки, чем для того, чтобы отменить применение сыворотки правды.
У него явно был план.
Был же?
— Хорошо, ваша правда, пусть будут не подозрительными, — помощник Фаджа в законах разбирался явно лучше самого Фаджа, поэтому пошёл на попятную. По крайней мере в голове Поттера слово «подозрительный» тоже ассоциировался с чем-то очень не явным, с тем, что невозможно задокументировать. — Визенгамот просто может запросить применение сыворотки, если на то воля судьи. Так как сейчас, мы решили запросить применение экспертизы на данного свидетели защиты.
— Именно, — подтвердил Фадж слова своего помощника. — Поскольку показания свидетеля конфликтуют с показаниями других свидетелей мы вынуждены прибегнуть к подобной мере. И так как медицинских противопоказаний у свидетеля нет, то я прошу принести сыворотку правды и повторить допрос с…
— Протестую! — раздалось привычное слово со стороны Флеминга. — У свидетеля есть медицинские противопоказания.
— В таком случае, нам нужны письменные свидетельства о его медицин… — начал было помощника Фаджа, но их всех прервал тот самый, смущающий всех свидетель.
— У меня как раз с собой, — сказал Самюэль. Он заготовленным движением засунул руку в карман своего пиджака и вытащил оттуда небольшую папку с двумя (может трёмя) листками бумаги. — Могу вам дать, надо?
Фадж повернулся к своему любимому помощнику и тот вновь что-то зашептал тому на ухо.
«Эй! Больше двух говорят вслух!»
Корнелиус наклонился вбок, прошептал что-то в ответ, затем повернулся к своему второму помощнику, тот кивнул и молча встал со своего места, подошёл к Самюэлю, протянул руку, в которую парень вложил своё, предположительно, письменное подтверждение медицинского противопоказания. После чего помощник №2 положил эту папку перед Министром магии.
Этот документ Фадж читал куда более внимательно. И по истечению пяти минут всеобщего молчания наконец объявил с недовольной миной:
— Всё верно. Самюэль Корнелиус Парк…
Самюэль Корнелиус? Фадж ведь тоже Корнелиус, получается. Приёмный сын?
Гарри пару секунд представлял, какой бы это был бы неожиданный поворот, из-за чего прослушал часть речи.
Ладно, это тупо, — решил он и вернулся мыслями к, между прочим, довольно скучной речи Фаджа, полной бессмысленных уточнений.
— …Магические препараты, влияющие на речь и мозговую активную. Запрещено из-за нервной болезни «Магитомика»…
Гарри понятия не имел, что это за болезнь. В первый раз слышал название, поэтому допускал, что она могла быть выдуманной, хотя он таким никогда особо не интересовался. По крайней мере он считал, что справка поддельная, и вполне возможно, нарисована лично Флемингом. Слишком уж удобно у Парка оказалась какая-то болезнь, запрещающая ему использовать сыворотку правды. Либо Джералд подделал документ, что, кстати, наверное, легко проверить, либо просто искал среди отказавшихся дать показания тех, у кого есть какие-то противопоказания против сыворотки правды.
— Медицинское заключение от «клиники Хома». Печать настоящая, — Фадж произносил это, продолжая изучать справку. — Клиника Хома это очень известная медицинская компания, которая действует в Англии уже больше ста лет. Я не думаю, что это поддельная справка, Дамблдор, — Фадж с выражением вины (Эй, чё за фигня?) посмотрел на Дамблдора.
— Протестую! — разумеется, это был Джералд. — Где это видано, чтобы судья…
— Протест отклонён, — мигом парировал министр. — Мистер Флеминг, если вы будете мешать мне вести суд, то я буду вынужден удалить вас из зала.
Флеминг был глубоко возмущён, но ничего не произнёс. И Гарри и Джералд понимали, что если адвоката выпроводят из зала, то для Поттера всё будет кончено.
А вообще, если Фадж вот прямо настолько заодно с Дамблдором, то у них реально большие проблемы. До этого момента Министр Магии вёл суд ещё более-менее нейтрально. С небольшим перевесом в сторону Альбуса, конечно, но понять можно. А теперь его симпатия стороне обвинителя становилась слишком очевидной.
— Я тоже думаю, что справка настоящая, — ответил Дамблдор. — Мы можем сделать запрос, но это займёт время и суд придётся перенести. Возможно этого сторона защиты и добивается. И я тут вспомнил одну удивительную деталь, которую чисто случайно вычитал из газет. Клиника Хома как раз три дня назад была выкуплена нашим старым знакомым — Людо Бэгменом. Ещё даже документы не оформлены, поэтому думаю, справка датирована вчерашним или позавчерашним днём.
Фадж бросил взгляд куда-то в низ листка (проверял дату?) и повернулся к одному из своих помощников (№2). После пяти секунд тихих обсуждений, он повернулся обратно к Дамблдору.
— Что вы хотите сказать Визенгамоту? — спокойно уточнил Фадж, совсем не таким тоном, каким задавал подобный вопрос Флемингу. — Вы обвиняете Людо Бэгмена в сговоре с Гарри Поттером и его адвокатом?