— Даже смертную казнь?
— Увы, да. На общее голосование правило на сто процентное согласие не распространяется. Ибо почти всегда находится индивидуумы, которые воздерживаются.
— Это хорошо или плохо?
— Вообще хорошо, поскольку они чаще всего объективны. Но плохо, что очень сильно увеличивается вероятность смертной казни. В общем, смотря как проголосуют. Если они потребуют твоей смерти — это плохо. Если тебя оправдают — то это хорошо.
Это Гарри знал и без него.
Суд ему нравился всё меньше и меньше.
Решающий момент суда, и почти наверняка и всей жизни Поттера начался быстро и без подготовки. Никаких комментариев касательно конфликта, никаких объяснений. Просто все четверо вышли из переговорной, встали по местам, а Фадж сразу объявил:
— Кто за то, чтобы оправдать подсудимых по всем пунктам?
Гарри вздрогнул и начал быстро вращать головой, наблюдая за голосованием.
Его сердце билось быстро-быстро, он понимал, что и у Реддла, и у Флеминга были какие-то свои планы на этот процесс, но он всё равно предпочёл бы выйти отсюда с оправдательным приговором, а не надеяться на разные рискованные варианты.
Самым первым поднял руку Антуан Гондуль, глава отдела магического правопорядка и видимо главный защитник Гарри на этом суде. К нему тут же присоединилось ещё пятеро, затем Гондуль махнул рукой определённым судьям (подчинённым из отдела магического правопорядка?) и те тоже начали присоединяться к голосованию.
Не все, правда, кто-то просьбу Гондуля проигнорировал, что, кажется, привело последнего в ярость.
Следом за первыми проголосовавшими подняла руки большая часть судящих позади Гондуля судей, и ещё несколько, сидящих вразнобой. Голосование было долгим, судьи заметно колебались, но руки потихоньку всё поднимались и поднимались.
Вскоре новые проголосовавшие прекратили подниматься, и Фадж, равно как и Поттер, принялись считать. Только Гарри это делал про себя, а Корнелиус вслух.
— 85 человек проголосовали за то, чтобы снять с Гарри Джеймса Поттера и Джастина Бредворда Финч-Флетчли все обвинения.
Гарри насчитал 84, но так даже лучше. Впрочем, Поттер не был уверен, как на это реагировать. Он не знал ни сколько судей, ни сколько будет вариантов для голосования.
То есть по его прикидкам судей было где-то около двух сотен, и число 85, как количество проголосовавших в эту версию подходило, так как по примерных прикидкам Поттера число поднятых рук как раз было чуть меньше от половины.
— Это ведь меньше половины, — обратился Гарри шёпотом к стоящему рядом Флемингу. — 85 это много или мало?
— Это много. Двадцатник обычно воздерживается, и скорее всего человек 40 проголосуют за казнь, так что, если сторонники Фаджа не догадаются объединиться и залить свои голоса в один вариант, то скорее всего этого числа хватит для освобождения.
— А они не догадаются?
— Я редко доходил до общего голосования Визенгамота, но когда доходил, то они никогда не объединялись и голоса распределялись примерно так, как я сейчас сказал.
Окей, вот это звучало обнадёживающе. Но в любом случае, разница между свободой и Азкабаном (или казнью) будет минимальной.
— Кто за то, чтобы признать подсудимого — Гарри Джеймса Поттера виновным и приговорить его к пожизненному заключению в Азкабане?
В этом объявлении про Джастина не было ни слова. Видимо, если этот вариант победит (да ни за что), то Финч-Флетчли будут пересудивать. Пересуживать.
Тут первой руку подняла низенькая миниатюрная волшебница с бантиком на голове, рядом была фамилия — Амбридж. И Гарри тут же её вспомнил, она заместительница министра, о которой все нелестно отзывались.
Вслед за ней подняли руки её соседи, ещё пару женщин позади неё, взрослый колдун… и… Так, голоса пребывают… Ещё двое мужчин. Но темп явно медленнее, нежели при голосовании за его освобождение и это не может не радовать. Сразу пять волшебников, сидящих в одном ряду, но далеко друг от друга, присоединились к голосам.
Ещё двое мужчин и одна женщина. Пауза… И ещё мужчина, который, кажется, очень сильно колебался, также присоединился к проголосовавшим. И ещё на другом конце зала (Гарри пришлось повернуться и смотреть на судей через другой бок) вроде прибавилось проголосовавших.
Итого… Всего 24. Отлично, это очень мало, процентов пятнадцать, может даже меньше.
— 24 человека проголосовали за то, чтобы признать подсудимого подсудимого виновным и приговорить его к пожизненному заключению в Азкабане.
Тут Гарри с Фаджем пришли к одному и тому же числу.
— Отлично. Всего 24, — прошептал Гарри Флемингу.
— Ну как тебе сказать, — пробормотал побледневший Флеминг. — Помнишь я тебе говорил про объединение?
Сто-оп.
Подожди-ка… 24 плюс 85… Это 109. Судей примерно две сотни, и если взять это число за истину, то остаётся 91 голос.
Что больше 85.
— Кто голосует за то, чтобы признать подсудимого — Гарри Джеймса Поттера виновным и приговорить его к поцелую дементора.
Да не-е-ет. Кто-то должен же воздержаться! Флеминг говорил, что 20 судей в среднем воздерживаются, очень маловероятно, что сейчас все 91 проголосуют за казнь, даже, если они там действительно объединились. Плюс, если количество голосов одинаковое, то решение идёт в пользу обвиняемого, то есть при ситуации 85 против 85 победить должен оправдательный приговор…
Так что голосов, чтобы приговорить его к поцелую дементора хватить не должно.
Правда же?
====== Глава 210. За всё приходится платить ======
Сразу двадцать рук взметнулось ввысь. В одно мгновение. Судьи действовали прямо как роботы, ни секунды не раздумывая. Через мгновение к ним присоединилось ещё шесть. И ещё шесть.
Темп был лютый. Намного выше, чем при голосованию за его освобождение, там все голосовали в разное время и источали сомнения, здесь же — чёткая уверенность.
«Что за хрень?»
Затем ещё… твою мать, сколько их? Семнадцать, нет, уже восемнадцать. И снова роботы, снова двадцатник, как они так голосуют? Нет, их девятнадцать, то есть в сумме… Чёрт, ещё один, и ещё двое. Так, сколько в сумме, быстро…
66. Окей, остальные же возд… Ещё один, двое, трое, четверо, семьдесят, окей, всё ещё меньше 85. Ещё двое, сука, опять группа людей одновременно подняла руки, здесь точно что-то нечисто, сколько их там, семеро?
Так, а вот и восьмидесятые. Всё, вы и так норму перевыполнили. Пора закругляться.
81. Нет, реально пора.
82. Уродливый мужчина с бородавкой со злобной улыбкой присоединился к остальным.
Иди нахер, неизвестный уродливый мужчина.
Чёрт, если ещё проголосуют хотя бы четверо… Уже, трое, пожилая колдунья стала восемьдесят третьей.
Так, блин. Воздерживаться должно двадцать человек. Откуда восемьдесят три набралось? Это выше среднего. Хватит.
Наступила пауза.
Операторы вертели камерами, как угорелые, Гарри краем глаза заметил, как Рита Скитер ударила своего толстого, вероятно, напарника, и тот начал вращать аппаратом в два раза быстрее.
К голосованию, впрочем, пока никто не присоединялся
Фадж.
Камеры.
Гарри, Флеминг, Дамблдор.
Джастин.
Парень, ответственный за протокол прекратил быстро писать и, как и все, с ожиданием уставился на непроголосовавших судей.
Даже охрана с каменными лицами как будто бы случайно повернулась по направлению к судьям и внимательно следила за решающими секундами процесса.
Но голосов не было.
83. Число проголосовавших за смертную казнь оставалось неизменным.
85 против 83.
«Чёрт, он так седым станет».
— Кто-то ещё будет голосовать? — поинтересовался Фадж.
Что-то во время прошлых голосований он так не интересовался… Но когда ему начало не хватать голосов, то он тут же начал затягивать время и пытаться стимулировать судей проголосовать за поцелуй дементора!
И ведь, сука сработало.
Сразу после слова Фаджа руку поднял один молодой рыжеволосой парень в заднем ряду. По мнению Гарри, ему было вообще плевать на итог суда, он просто хотел подлизаться к начальству.