Зашумела входная дверь, и Луиза обернулась. Это и правда был Анубис. С мотошлемом в руках и резкими, порывистыми движениями. Он как будто торопился — боялся не успеть. Обрадованно улыбнулся, когда заметил Луизу.
— Что происходит? — нахмурилась она.
Вместо ответа Анубис увлек ее в сторону, в темный коридор, который вел куда-то вглубь помещения. Шлем отправился на пол, мягко ударившись о ковровое покрытие, Анубис поднял руки Луизы над ее головой, сжав запястья.
Она была удивлена такому напору, но не возражала.
Он крепко держал ее руки в перчатках и наклонился, целуя.
Анубис пах ладаном и дорогой, с его куртки на платье Луизы попало несколько капель воды. А сам он был настойчив и требователен.
Оторвавшись от ее губ, Анубис взглянул в глаза Луизы. Его глаза казались темными провалами, а лицо было подсвечено скудным светом откуда-то сбоку:
— Получается брать силу у людей?
Его голос был одновременно и глухим, шепчущим, и в то же время в нем были какие-то рычащие нотки, которые заставляли Луизу пялиться во все глаза.
— Да, — сглотнув, сказала она. — Люди… энергия людей не такая, как у богов, но мне хватает. Я утоляю жажду. И увожу только тех, кто готов уйти.
— Настоящая богиня смерти.
Он сказал это так, что Луиза вмиг начала не смущаться того, кто она есть, а гордиться этим. Он отпустил ее запястья, его руки легли по обе стороны от Луизы в тесном коридоре. Ее ладони обхватили лицо Анубиса, скользнули на выбритый затылок, поглаживая.
Она научилась себя контролировать. Не забирать силу. Хотя перчаток предпочла бы не снимать.
— Ты позвал меня только потому, что захотелось поразвлечься?
На лице Анубиса отразилось недоумение. Он нахмурился:
— Ты больше, чем развлечение, Лу.
Он не договорил, но Луиза сама подумала: развлечения не возвращают к жизни. Не рискуют законами мира.
— Я пришел, Лу, потому что хочу сделать то, что будет опасным. И хотел повидаться. И… мне понадобится твоя помощь.
— У нас есть немного времени.
Он кивнул, и темная прядь упала на лицо, скрывая пирсинг в брови. Луиза вцепилась в его куртку и, не смущаясь, обхватила ногами. Анубис опустил руки, подхватывая ее.
— Тогда расскажи мне всё, — прошептала Луиза ему на ухо. — И, может, мы успеем кое-что еще.
Двум смертям не обязательно оставаться холодными и отстраненными. Особенно друг с другом.
Тиамат ожидала гостей.
Она знала, что так или иначе, рано или поздно боги ее отыщут. Она умело заметала следы для псов, скрывалась от богов и меняла имена, если бы ее пытались отыскать, как люди. Она знала, что они пыталась. Ощущала эти слабые попытки.
Она ждала, кто же ее найдет. Ей было почти интересно.
И на миг застывшая в дверях фигура даже успела удивить.
— Заходи.
Тиамат отошла, пропуская его внутрь. Она знала, что он пришел один, не сомневалась в этом и чувствовала. Уселась на диван, закинув ногу на ногу. Она видела это по телевизору, знала, что так ведут себя люди. Может, при этом не стоило рядиться в длинное платье цвета дождя, но Тиамат было всё равно.
Вряд ли принц мертвых придавал значение таким деталям.
Он сел на диван, не снимая куртки. С его высоких ботинок на ковер капала осенняя влага, а мотошлем, кажется, запачкал диван. Тиамат отмечала эти детали, как и напряженные плечи Анубиса и его хмурый взгляд исподлобья.
— Не ожидала, что меня найдешь именно ты, — сказала Тиамат.
— Брат рассказал. Он видел на изнанке Дуата.
Ну конечно. Тиамат могла скрываться от богов и их сил, но не от Дуата, который мог показать своим принцам то, что считал нужным. В том числе и маленький частный отель на окраине города с неоновой вывеской «Золотая звезда».
Сейчас стоял хмурый день, и вывеска наверняка не горела.
— Умно, — прокомментировала Тиамат. — Почему же здесь именно ты?
— Попросил брата больше никому не рассказывать. Пришел к тебе сам.
Он чего-то не договаривал, Тиамат чуяла это. Но в то же время не ощущала рядом с Анубисом других богов. Он действительно пришел один. Только он и его крылья, превращающиеся в дороги.
— Чего ты хочешь? — спросил Анубис, неожиданно прямо посмотрев на Тиамат. — Весь мир у твоих ног?
— Зачем мне мир?
— А зачем ты пытаешься его получить?
— Дерзкий мальчик, — Тиамат подумала, что люди в таких случаях улыбаются. Но не могла понять, зачем ей это делать. — Так зачем ты пришел? Еще и один.
— Потому что ты не остановишься. Я хочу понять, чего ты хочешь… и что можно тебе предложить.
Тиамат была вынуждена признать, что недооценивала принца мертвых. И он, и его брат казались мальчишками, которые еще слишком много не знают. Которые… слишком люди, а не боги.
Но, может, именно это и нужно Тиамат.
А не солнечный бог, который куда ближе к ней, чем к ним. Или Сет, единственный, кто не только обладал мощью, но и умел ее направлять.
— Мне не нужен мир, — ровно проговорила Тиамат. — Я хочу хоть что-то почувствовать. И если для этого нужно превратить весь мир в мое царство, я сделаю это.
Она с удовольствием наблюдала, как мертвецы просачиваются сквозь разлом. Следила, как боги закрыли эту дверь. Но знала, что она легко может использовать Ключ и раскрывать снова и снова.
Она готова выпустить в мир всех призраков. Пусть высасывают жизнь, путь превратят этот мир в мир мертвых. Тиамат понаблюдает. Посмотрит, как боги попытаются что-то исправить.
Как придут к ней. Не один мальчишка, а все. Падут на колени и вознесут дары, как в старые времена. И тогда она испытает хотя бы тень эмоций, которые были когда-то: восторг и восхищение от того, что она правит миром.
Это были самые сильные эмоции в ее жизни. Тиамат хотела бы повторить хотя бы их. С равнодушием ученого наблюдая за крысами в лабиринте. Сколько еще боги смогут сопротивляться? Они сдохнут или доберутся до сыра? Что будут делать, когда поймут, что сыр в ее руках?
Она могущественнее их. Древнее. Но отдала бы половину своего могущества, чтобы быть ближе к ним, а не к равнодушным камням.
— Зачем тебе нужен был Амон? — Анубис хмурился, и по нему сложно было понять, о чем он думает. Даже Тиамат.
Она не видела смысла врать.
— Он мог показать мир людей. Провести в него. Как всегда показывал его тебе.
— Ты можешь вернуть ему зрение?
— Нет. Это не в моей власти.
Он, казалось, думал о чем-то, но очень быстро. Им руководили эмоции.
— Я хочу, чтобы ты уничтожила Ключ. И никогда больше не трогала ни царства мертвых, ни богов.
— Не слишком ли много условий, принц мертвых? Что ты дашь мне взамен?
— Чего ты хочешь?
— Кажется, тебя не научили, что невежливо отвечать вопросом на вопрос.
— Зато я прекрасно знаю, что ты любишь сделки. Так чего ты хочешь за мои условия?
Она поднялась единым плавным движением, будто всколыхнулась темная океанская глубина. Подошла к хмурому Анубису и наклонилась так близко, будто хотела внимательно рассмотреть каждую капельку пирсинга на его лице.
Его сила была тьмой и смертью. И хаосом. Пульсирующей, бьющей энергией, которую он с трудом научился направлять и контролировать. Тиамат легонько нажала своей древней мощью, и Анубис вздрогнул, а за его спиной распахнулись темные крылья, сотканные из мертвых душ. Ведущие за горизонт, такие же темные, пульсирующие хаосом и энергией.
Тиамат обошла диван и провела пальцами по мерцающим полупрозрачным перьям. Под ее пальцами то появлялись, то исчезали мертвые лица. Она ощущала холодок и будто бы глухое рычание, неслышимую вибрацию.
Дуат был готов защищать своего принца.
И на миг Тиамат ощутила что-то вроде любопытства. Она не сомневалась, что легко разметает мальчишку, если ему взбредет в голову хоть всю свою силу выпустить. Но не знала, сможет ли так легко справиться, если ей будет противостоять царство мертвых. Дуат единственный был таким… почти сознательным. Существующим на инстинктах.