Лес, по-прежнему вплотную примыкавший к микрорайону, показался Олегу пустым и тихим. С разных сторон высились башенные краны, вырастали жилые комплексы с панорамными балконами, а здесь никто не рыл котлованы и не ставил ограды из бетонных плит. Рельеф местности не позволял энергичным застройщикам развернуться во всю ширь – во всяком случае, пока.
Олегу было жаль дуба. Он хорошо помнил, как у подножия дерева располагался их штаб, как сюда приводили пленных «немцев» на допрос, требовали назвать пароль. Таков был порядок. Пленным по очереди пришлось побыть каждому, потому что по собственному желанию мало кто был готов изображать фашиста, «фрица».
Ностальгические воспоминания пресеклись, когда он, приблизившись к погибшему дубу, вдруг увидел странное свечение. Слегка светился и мерцал сам воздух между двух половин, образовавших подобие латинской буквы «L». Это напоминало правильный квадрат со стороной примерно в два метра. Сквозь мерцание ясно просматривались те же деревья и кусты, не изменившие ни форму, ни цвет. За пределами квадрата всё было, как всегда.
Первая мысль, посетившая Олега, была о случившейся ночью грозе. С двенадцати до начала второго гремело так, будто город подвергся бомбардировке. Ливень шел стеной, и молнии ударяли раз за разом, раздирая темноту. Дом стоял поблизости от дороги, квартира выходила окнами как раз на эту сторону. С четвертого этажа открывался вид на лес и краешек реки за ним. Олег проснулся, сунул ноги в тапки, накинул халат и долго стоял у окна, пренебрегая техникой безопасности.
Один удар был самым страшным, явно превосходившим прочие. Зеленоватым светом озарило чуть ли не полнеба. От накатившего грохота, казалось, вылетят стекла. Сейчас Олег был практически уверен, что именно та молния погубила дуб-великан, переживший когда-то огонь артиллерии.
– Люблю грозу в начале мая, – пробормотал он, делая еще шаг вперед.
Свечение над поверженным дубом не пропало. Оно не издавало никаких звуков, просто начиналось от самой земли и резко обрывалось сантиметрах в пятнадцати над головой Олега. Его границы были ровными и четкими, словно кто-то провел их по линейке.
Сдав физику на выпускном экзамене в десятом классе, Олег благополучно забыл все подробности, касавшиеся природы электричества. Однако, по его субъективной оценке, ждать страшных последствий от ночной грозы вряд ли приходилось. Поэтому он без особых колебаний вытянул перед собой руку.
Током его действительно не ударило. Кисть руки прошла сквозь мерцание без малейшего сопротивления. На миг он ощутил что-то вроде легкого покалывания, которое сразу же прекратилось. Олег помедлил пару секунд и затем шагнул внутрь квадрата.
Не произошло ничего. Лишь покалывание так же моментально коснулось лица и пропало. Он даже не успел испугаться или отпрянуть. По ту сторону непонятного свечения по-прежнему жил своей жизнью тихий лес. Листва была чистой и свежей после дождя, мягкая земля чуть проминалась под кроссовками. Перекликались птицы.
Их голоса и смутили Олега. У него возникло впечатление, что кто-то повернул выключатель, и поляна у дуба наполнилась звуками, которых только что не было. «Хватит, а?» – сказал он мысленно и продвинулся на несколько шагов. Невидимые птицы продолжали заливаться где-то поодаль.
«Ну, птицы и птицы. Что особенного? Сначала молчали, потом запели. Я не пойму, они всё время обязаны распевать?» – подумал Олег и зачем-то оглянулся.
Дуб-великан за его спиной стоял целый и невредимый.
Пережитые ощущения трудно было описать словами. Заорать, как в голливудском кино, Олегу не захотелось, но, резко развернувшись, он испытал сильнейший позыв броситься назад. От этого шага его удержал тот факт, что свечение никуда не делось. Более того, оно четко выделялось на фоне серой древесной коры – такое же квадратное и мерцающее, ничуть не изменившееся в размерах.
Олег шумно выдохнул через рот. Потом очень-очень медленно приблизился вплотную к свечению, постоял возле него, как на бортике бассейна перед прыжком в воду, и, подобравшись, сделал широкий шаг навстречу мерцанию и покалыванию.
Он должен был упереться носом в ствол, но ничего подобного не произошло. По ту сторону удивительной черты птиц совсем не было слышно, а половина дуба неподвижно лежала прямо перед ним.
– Твою мать, – довольно банально для человека с двумя высшими образованиями отреагировал Олег.
Здравый смысл, как в давнишней ситуации с патронами, подсказывал ему, что лучше уклониться от продолжения. Любопытство толкало изучить поразительный феномен. «В конце концов, никакой видимой опасности нет, – внушил он себе максимально рассудительно. – Окрестности я знаю, как свои пять пальцев. Не заблужусь ни при каких обстоятельствах. Если сбегу, сам себе не прощу».