Повторный проход через портал, как его окрестил Олег, оказался не сложнее первого. Птичье пение сменило тишину еще более неожиданно, чем минуту назад. «Держи себя в руках», – повторял новоявленный исследователь, обходя поляну по кругу. При тщательном разглядывании лес по ту сторону портала показался ему не столь густым. То было лишь его самое невинное открытие.
Знакомая с детства тропа вывела наверх. Там Олег испытал второе крупное потрясение. Дорога от микрорайона до окружного шоссе изменилась совершенно. Асфальт на ней был другим, каким-то грубым, местами неровным, в латках, причем куда-то бесследно делась разметка. И, главное, проезжая часть абсолютно точно сузилась с трех до двух полос.
Олег сунул руку в карман и вытащил смартфон. Тот показывал полное отсутствие сети. Не успел он переварить очередное открытие, как справа раздался звук мотора. «Тут ведь одностороннее движение», – недоуменно подумал Олег, прежде чем настал черед следующего потрясения. Из-за поворота вырулил автобус. Но какой! Один из тех желтых «Икарусов», которые еще в конце девяностых уступили место подержанным немецким и шведским аналогам.
А главное, борт автобуса был чист. НИКАКОЙ РЕКЛАМЫ.
– Твою… – опять проговорил и не договорил Олег.
«Икарус» проплыл мимо, пыхнув гарью из выхлопной трубы. На белой табличке под стеклом красной краской, через трафарет, был выведен номер маршрута: «36-а». Далее всё развивалось в точности по законам жанра, и Олег ощутил себя одновременно актером и зрителем фильма вроде «Назад в будущее».
Вслед за автобусом проехала бежевая «Лада» модели 2106, вся как с конвейера. Навстречу ей, надсадно тарахтя, прошмыгнул белый «Запорожец», он же ЗАЗ-968М, тоже в приличном состоянии. Пешеходная дорожка, ведущая через продолжение леса, представляла собой утоптанную землю вместо твердого покрытия. У детсада перед его домом Олег не увидел ни новеньких горок с каруселями, ни синтетической спортплощадки с баскетбольными щитами и корзинами. В оконных проемах здания не было ни одной пластиковой рамы, только деревянные, крашеные. Выведенные на прогулку малыши копошились в незатейливых песочницах или осваивали металлические конструкции для лазания.
Посмотрев на их одежду, а также на воспитательницу в мешковатом плаще и с химической завивкой на голове, покоритель портала сделал окончательный вывод насчет того, что произошло с ним сегодня. Во двор родного дома он вошел, оставив позади последние сомнения.
Двор тоже выглядел так, как в начале восьмидесятых. На месте, где в 2008-м устроили парковку, буйно разрослись кусты малины и крыжовника, бывшие объектом набегов Олега и его сверстников. Обитатели первого этажа, трепетно ухаживавшие за посадками, ругались на безобразников, обещали надрать им уши, вызвать милицию… Чуть дальше, под большой осиной, стоял грубо сколоченный стол. За ним регулярно сражались в шахматы и шашки соседи постарше.
Через силу переставляя потяжелевшие ноги, Олег добрался до стола и потрогал его грубый верх из толстых досок. Одну из них украшала вырезанная ножом знакомая надпись без знаков препинания «Пончик кривой осёл». Пончиком дразнили парня с пухлым лицом, жившего в квартире напротив Олега. Только вчера они поприветствовали друг друга на лестничной площадке. Правда, парень давно превратился в располневшего и порядком обрюзгшего мужика, покрылся морщинами, облысел и носил очки.
Вообще, людей на всем пути от дуба встретилось мало. Не исключено, что к лучшему. Олег, разумеется, не вел приготовлений к странствиям во времени, но весьма кстати облачился в серый тренировочный костюм, который использовал для пробежек, и однотонную голубую футболку с эмблемой сборной Италии. В принципе такой внешний вид не бросался в глаза и уж наверняка не давал повода показывать на него пальцем как на чужеродный элемент. «Малость авангардно для провинции, но не более», – решил Олег, застегивая молнию так, чтобы скрыть эмблему.
Погода в целом совпадала с той, которая стояла в начале его путешествия. Грозы здесь, возможно, не было, но дождь, судя по высыхавшим на солнце лужицам, также закончился несколько часов назад. Листва на деревьях была свежей, распустившейся сравнительно недавно. Сирень около первого подъезда пышно цвела и благоухала.
Олег переместился к скамейке с навесом, на которой любила сиживать бабушка его одноклассника Серёжки Филимонова. Она перебралась к Серёжкиным родителям из деревни, по слабости здоровья ходила мало, хромая на левую ногу, и в представлении Олега была уже старенькой, старше шестидесяти. Ирина Арсеньевна умерла, кажется, году в девяносто седьмом, когда он жил в другом районе, у тогдашней жены…