Она ответила, что нет. Прислуга обычно недолго оставалась в доме Нельсона, а кроме нее больше некому было приносить в дом разные новости. К тому же, никто из слуг не посмел бы рассказывать господам сплетни, при всей их склонности к ним.
— Я хочу вам рассказать, как все было на самом деле — Мистер Свэнни почувствовал даже какое–то облегчение, что может рассказать мисс Нельсон эту неприятную историю со своей точки зрения. — Однажды мистер Мэрривен спохватился, что пропали некоторые из его серебряных вещей. А я, к несчастью, без его ведома одолжил их на некоторое время своему брату. Мой брат ученый ювелир и золотых дел мастер, к тому же очень интересуется старинным серебром. Я дал ему серебряные вещи только для того, чтобы он скопировал их. Но мистер Мэрривен заметил и обвинил меня в краже. — Свэнни снова откашлялся и конфузливо добавил. — Поэтому мистер Мэрривен и уволил меня без предварительного отказа. Я умер бы с голоду, если бы мистер Селим не сжалился надо мной и не дал бы мне этой должности. Она, правда, не блестящая, но кое–что для меня значит. Ах, как было бы хорошо вновь очутиться в красивой долине Беверли–Грин!
Стэлла перебила его словесный поток.
— Но когда же я смогу поговорить с мистером Селимом?
Он энергично покачал головой.
— При всем желании я, к сожалению, не могу вам этого сказать. Я лично тоже еще не видел его.
— Что? — с недоумением спросила она.
— Это факт. Он заимодавец… Но вам это и так хорошо известно. — Он многозначительно посмотрел на нее.
Стэлла от стыда готова была провалиться сквозь землю.
— Селим совершает свои операции путем корреспонденции Я здесь принимаю посетителей и обсуждаю с ними дела. Но это его еще ни к чему не обязывает. Клиенты потом сами заполняют анкеты… Вы меня понимаете? Они указывают, какая сумма им требуется, какое обеспечение они могут предъявить и прочие сведения. Я оставляю эти формуляры здесь, в денежном шкафу, для мистера Селима. А когда он приходит…
— Когда же он приходит?
— Да Бог его знает! Во всяком случае, он здесь бывает, так как формуляры вынимаются два–три раза в неделю. После чего Селим вступает в переписку со своими клиентами. Я никогда не знаю, сколько каждый получил и сколько вернул.
— А вам он тоже дает поручения в письменной форме? — спросила Стэлла, любопытство которой на время победило разочарование.
— Нет. Он разговаривает со мной по телефону. Я сам; не знаю откуда он звонит. Вообще, довольно странная должность. Я занят только по два–четыре часа в неделю.
— Неужели нет никакой возможности поговорить с ним? — с отчаяньем спросила она.
— Нет. Абсолютно невозможно, — возразил Свэнни, снова обретя твердость. — Существует единственный способ… надо ему написать.
Стэлла опустила глаза и задумалась.
— Как поживает мистер Нельсон? — спросил Свэнни.
— Благодарю, очень хорошо, — быстро ответила она. — Очень любезно с вашей стороны, что вы интересуетесь моим отцом. Я… — Ей было невыносимо мучительно довериться служащему. — Я… Вы никому не расскажете, что видели меня здесь?
— Безусловно, нет, — предупредительно ответил Свэнни. — Боже ты великий! Если бы вы знали, какие господа сюда приходят! Вы были бы крайне удивлены: знаменитые актеры и актрисы, люди, чьи имена пестреют в газетах, министры, священники…
— Прощайте, Свэнни!
Спускаясь с лестницы, она чувствовала, как у нее подкашиваются ноги. Она не стала пользоваться лифтом. Было чрезмерно глупо надеяться только на беседу с Селимом. В отчаянии она увидела, что очутилась перед лицом неумолимой действительности. Больше не было никакого выхода. Что теперь могло спасти от гибели? Ничего… ничего! Человек, с которым она должна была поговорить, единственный, кто мог бы ей помочь, был для нее недосягаем.
Ей захотелось плакать, когда она еще издали увидела свой дом. В пять часов она прибыла в Беверли. Умный детектив с серыми глазами был первым, кого она увидела при выходе из вагона. Он сразу ее узнал, и глаза их встретились. Она похолодела от страха. «Все пропало», — думала она. Около детектива стоял мужчина с закованными руками. Это был канадский профессор! Вот, значит, кого он искал — любезного ученого, с которым она имела интересную беседу об окаменелых горных породах.
Скотти был знатоком ископаемых и окаменения горных пород. Это было его излюбленной темой. В тюремных библиотеках он обычно находил несколько книг по этим вопросам.