— Небольшого роста, — ответил Скотти, имевший рост 180 сантиметров.
— Полтора метра?
— Возможно. Но, кажется, и того меньше. Он был ниже вашего роста, но трудно утверждать. Я видел его при лунном освещении. Я заметил этого человека еще до выхода Мэрривена. Стволы деревьев вымазаны известью, поэтому я хорошо заметил его фигуру. Я боялся за свою жизнь и поэтому не следил за ним. Мэрривен скрылся прежде, чем человек, наблюдавший за ним в саду, успел скрыться. Потом он пошел. У меня было впечатление, что он не впервые следит за Мэрривеном.
— Ваш рассказ придает этому случаю совершенно другое освещение, — задумчиво сказал Энди. — И, желая быть искренним, должен вам сказать, что я сам пытался найти новую исходную точку. Это дает нам опорную точку для новых розысков. Не слыхали ли вы о новом происшествии здесь?
— Я не интересуюсь такими вещами. Я лишь наблюдал на следующее утро в гольфо–клубе за дамами и пришел к заключению, что ни одна из них не могла бы своим вкусом и умом восхищать мужчину.
Энди задумался.
— Я, право, не знаю, что мне делать с вами, Скотти. Вы можете быть мне полезным, но, конечно, не можете играть здесь своей старой роли. Во всяком случае, я рад, что вы на свободе, хотя это и противоречит чувству справедливости, — вы без сомнения, преступник! Но что мне с вами делать? Может быть, Нельсон возьмет вас к себе в дом. Я не знаю, как он к этому отнесется. Дочь, во всяком случае, не будет против.
И Скотти понял, что Энди уже познакомился с нею.
— Обождите немного, пока я схожу туда… но не читайте моей корреспонденции… если можете этого избежать.
Скотти был возмущен и стал протестовать, но Энди лишь улыбнулся.
Когда Энди открыл садовую дверь Нельсона, он увидел, что Стэлла работала в саду, так как нашла уже двух опытных прислуг. Она сняла рабочие перчатки и подала ему руку.
— Стэлла, у меня к вам просьба! Только что явился мой старый знакомый, для которого нет подходящего места в общинном доме. Его помощь и содействие мне очень желательны.
— Почему же он не может жить в общинном доме? — удивленно спросила она. — Ведь папа может за него поручиться.
— Нет, это невозможно! Это Скотти… вы его еще помните?
— Профессор? Я думала, он в тюрьме.
— Произошла судебная ошибка, он свободен. Не можете ли взять его к себе в дом? Я знаю, что это необычайная просьба, ибо Скотти несомненно преступник. Я вам обещаю, что он вас не разочарует и не украдет у вас серебра. Но прежде вы должны поговорить с отцом.
— Если бы отец поверил, что произошла судебная ошибка… я думаю, что он действительно был ошибочно арестован… и что профессору очень неприятно…
— Да, в этом мы убедим вашего отца, — сказал Энди и вошел в дом.
Он нашел художника в ателье. Углубившись в работу, Нельсон рисовал левый глаз «Пигмалиона». Он с большим вниманием выслушал историю о возращении Скотти.
— Я хорошо понимаю, — сказал он. — Этот бедный человек не хочет больше встречаться с другими людьми. Если он, как вы говорите, хочет заняться геологической работой, я его с удовольствием возьму к себе. Я еще не слыхал, чтобы геологи занимались своей работой ночью…
— Профессор — очень оригинальная личность, — серьезно заметил Энди.
Глава 11
Поселение Скотти в дом Нельсона преследовало двоякую цель. С одной стороны, у Энди будет умный, послушный помощник, с другой — у Стэллы будет, кроме отца, еще один защитник. Достоинством Скотти была его беспринципность. Ясно, что убийца еще на свободе, и он слышал разговор Стэллы и Мэрривена. Следовательно, чтобы себя спасти, он постарается, чтобы подозрение упало на Стэллу. Чем объяснить, что шаль была в саду? Энди не знал, с какой целью она там положена. Ясно только, что убийца знал о визите Стэллы в дом Мэрривена.
Утром Энди поехал в город и взял с собой дневник. Особенно важных заметок он не мог найти, так как половина страниц вырвана прежде, чем дневник был брошен в огонь.
Сперва он поехал в Эшлер Билдинг. Бюро Эбрэгема Селима охранялось полицией. Удалось разыскать предшественника Свэнни, и он ждал допроса Энди. Самой важной находкой полиции было письмо, адресованное Свэнни. В письме говорилось о расходах в связи с уборкой помещения. Важность находки была в том, что Энди мог установить тождественность почерка письма с другими письмами Мэрривена.
Свэнни был уволен накануне его убийства.
Это было вторым важным показанием, которое дал на допросе служащий лифта. Он хорошо знал Свэнни и знал причину его увольнения. Селим обвинял Свэнни в том, что он читал письма, приходящие в бюро. Возможно, это так и было, хотя Свэнни в разговоре со служащим отрицал это.