Милиция забеспокоилась, дошло до начальства, и начальство в лице подполковника Хохленко распорядилось начать активное расследование.
Прислали в морг бригаду экспертов и тщательно обыскали саму покойницу и ее одежду. И в этой самой одежде нашли паспорт, так искусно зашитый в подкладку, что при первом обыске на вокзале его не обнаружили. Паспорт был на имя Марии Захаровны Карацупы, жительницы Черноморска.
Позвонили в Черноморск и выяснили, что Мария Карацупа действительно выехала в Петербург тем самым поездом по льготному билету, который отдала ей Калерия Свириденко. Сама же Свириденко выехала на день раньше, воспользовавшись любезностью знакомого проводника Ивана Тимофеевича Ракитного.
К великой радости у подполковника Хохленке оказалось в органах города Черноморска пара-тройка близких приятелей, иначе никогда бы не разобраться капитану Ананасову в этой истории.
Старший проводник Ракитный стоял насмерть никого в своем купе без билета не провозил и точка! Понадобилось вмешательство приятеля подполковника Хохленко, майора Цыбули, который дал честное слово, что никаких неприятностей у проводника не будет. И тогда Иван Тимофеевич признался, что да, вез он Калерию, о чем теперь очень жалеет, раз такая петрушка получилась.
Насели на родственников Калерии Ивановны, и те дали адрес ее племянницы, живущей в Петербурге. Загадочная история начала понемногу проясняться, ее очертания проступали, как переводная картинка проступает в блюдце с теплой водой.
- Так все-таки вы можете сообщить мне местонахождение вашей соседки Ольги Чижовой? как мог твердо спросил капитан Ананасов Эльзу Борисовну.
От усилий опять мучительно заломило в голове. Капитан вспомнил статью в популярном журнале, которую читал зимой, перед новогодними праздниками. В статье опытный врач-нарколог советовал обывателям, мающимся наутро жесточайшим похмельем, ни в коем случае не похмеляться спиртным, а лучше выпить таблетку от головной боли, запить ее двумя стаканами крепкого чая с лимоном и лечь спать.
"Хорошо ему - спать лечь! А если нужно работать? - раздраженно подумал Ананасов и тут же ответил сам себе. - Тогда пить не нужно"!
- Ольга здесь не живет, приходит только изредка, - настороженно сообщила соседка.
- А где живет? - допрашивал капитан. - Она мне очень нужна. И вы, может, знаете, не приезжала ли к ней тетка из Черноморска?
- Калерия Ивановна? - обрадовалась соседка. Приезжала, а как же, приятная такая женщина, обходительная, из себя видная.., медом меня угостила, и колбасой домашней...
- И куда вы ее направили? - сурово спросил капитан. - Имейте в виду: уклонение от дачи показаний или введение следствия в заблуждение преследуется по закону!
- Вы, товарищ капитан, меня не пугайте! - не дрогнула Эльза Борисовна. - Я за долгую жизнь всякого повидала! И вообще, у меня от сквозняка может воспаление легких произойти!
Капитан из последних сил пожелал, чтобы у вредной бабы произошла мозоль на языке, но вслух ничего такого не сказал. Он протиснулся в дверь и закрыл ее за собой. В тесной прихожей бодрая пенсионерка встала к нему слишком близко и уловила остаточный запах от вчерашнего посещения Ананасова вместе с верным Сеней Гудроновым небольшого и уютного кабачка под названием "Дон Педро". Капитан прислонился к стене и невольно закрыл глаза, вспоминая то благословенное время, когда он гостил в деревне у дядьки.
Дядя Федя пил горькую лет с двенадцати. Тем не менее, дожив до шестидесяти лет, он сохранил остатки мозгов и хорошую физическую форму.
Дядька объяснял такой казус только тем, что ежедневно похмелялся исключительно рассолом. Ананасов воочию представил себе, как сидят они утром с дядей Федей на веранде, светит нежаркое деревенское солнышко, и дядькина жена тетя Зина выносит им из погреба трехлитровую банку огуречного рассола и миску крепеньких малосольных огурчиков. Вспомнив такую идиллическую картину, капитан не удержался и скрипнул зубами.
Эльза Борисовна все поняла и снова поджала губы. Но жалостливая натура взяла верх, и она пригласила несчастного капитана на кухню и предложила ему чаю. Капитан выпил две большие чашки крепкого сладкого чаю с лимоном и даже съел кусок рулета с маком, после чего прислушался к себе и понял, что жизнь не так уж плоха. С алкоголем, конечно, надо завязывать, и уж во всяком случае никогда, ни при каких обстоятельствах не идти на поводу у Сени Гудронова, когда тому придет охота смешивать коктейли.
Простились они почти дружески. Эльза Борисовна дала адрес и телефон квартиры, куда она направила приехавшую из Черноморска Калерию Ивановну Свириденко, после того как капитан дал слово, что к ее соседке Ольге Чижовой он в общем-то претензий не имеет, а ее черноморская тетка нужна ему исключительно как свидетель. Относительно последнего капитан слегка поднаврал, поскольку Калерию Ивановну Свириденко подозревали в убийстве нотариуса Штокенвассера, во всяком случае, она была последняя, кто с ним общался.
***
Тетя Каля плохо спала эту ночь, она ворочалась с боку на бок и думала о своей личной жизни. Собственно, думать было особенно не о чем, потому что никакой личной жизни у Калерии Ивановны не было уже давно. Когда она жила в славном городе Черноморске, этот факт мало ее волновал, поскольку там ее окружали знакомые с детства места и люди. Там все шло по раз и навсегда заведенному порядку, а здесь, в чужом городе, тетя Каля отчего-то стала задумываться. Чему тут удивляться, такие события кого угодно могут выбить из колеи!
Итак, Калерия Ивановна проснулась как обычно рано, но вставать не спешила. Настроение у нее было не самое лучшее. Она вспомнила вчерашний визит Георгия Нахапетовича и рассердилась. То есть рассердилась она, когда вспомнила, каким тоном разговаривали с ней племянница и ее муж.
В конце концов, она же не девочка, чтобы присматривать за ней и не пускать одну в город! Именно это строго-настрого наказал ей вчера Леонид: никуда не ходить одной. Тетя Каля усмехнулась, глядя в потолок. Это ее-то хотят запереть дома!