Из ресторана доносилась игра Милика на рояле: «Ты меня не любишь, ты меня не знаешь…» Вскоре вернулся Крюгер вместе с Региной. У нее были красные глаза. Войдя, она заплакала.
— Садитесь, пожалуйста! — указывая на стул, сказал ей Юнг.
— Кто же это сделал? — спросила Регина, с трудом сдерживая слезы. — Эти двое, которых только что увел ефрейтор?
— Вам уже известно? — спросил удивленно комиссар.
— Да, хозяин всем рассказывает.
— Верно! — сказал Юнг, сделав вид, что уже забыл об этом. — Милая фрейлейн, кажется, преступник в наших руках! Но нам необходимо еще его признание… Вы условились с фельдфебелем Венгельсом о встрече на сегодняшний вечер?
Она кивнула.
— Вы его хорошо знали?
— Мы дружили, — ответила она. У нее уже высохли слезы.
— Ваши вещи в ресторане? — спросил комиссар, видя в руках Регины только маленькую сумочку. Она ответила, что с нею только эта сумочка.
— Мне бы хотелось в нее заглянуть. Разрешите? — улыбаясь, он взял сумочку, не ожидая ее согласия.
— Да, пожалуйста, — прозвучало запоздало.
Юнг уже открывал сумочку.
— Все, что требуется женщине для короткого путешествия, — отметил он. — Даже о чтении подумали! — Он вытащил из сумки маленькую тетрадь и перелистал страницы. — «Начальное обучение музыке», — прочел он на обложке. — Примечания на полях сделаны вами?
Она кивнула.
— На каком же инструменте вы играете?
— На каком инструменте? — повторила она, словно ей требовалось время, чтобы обдумать ответ. — Скрипка!
— И давно занимаетесь музыкой?
— Нет, только начала. Вы тоже играете, господин комиссар?
— Иногда бренчу немножко. Разрешите сделать вам одно замечание?
— Пожалуйста!
— То, что вы написали здесь на полях, не годится для музыкальных упражнений на скрипке. «Берлинский воздух», например…
— Это я написала просто так, — смущенно сказала Регина.
Младший комиссар Крюгер, играя карандашом, следил за разговором. Не сходит ли старик с ума? Так много еще надо сделать более важного, а он болтает с девушкой о музыке!
— А вот это интересно! — воскликнул Юнг изумленно, все еще перелистывая тетрадь. — Оставьте мне книжечку на несколько минут, фрейлейн Регина! Я нашел здесь чудесную мелодию. Мне хотелось бы ее списать!
— Если хотите… — неохотно ответила Регина.
Но Юнг не обратил внимания на ее тон. Он положил книжечку в свою папку.
— Вы живете в Пляуене, фрейлейн Регина? — неожиданно изменил он тему.
— Да.
Крюгер вздохнул. Наконец-то приступает к делу! Он вмешался в разговор или допрос, как про себя называл его.
— Вы прибыли с семичасовым поездом?
Регина повернулась к помощнику комиссара. Что означают расспросы с двух сторон? Она холодно кивнула ему и снова повернулась к Юнгу.
— А вечером поездов на Пляуен нет, — продолжил Юнг мысль своего помощника.
— Я знаю.
Крюгер спросил:
— Не было ли это несколько легкомысленно с вашей стороны? Где же вы думали переночевать?
— Об этом я еще не подумала.
— Не собирались ли вы переночевать у фельдфебеля Венгельса? — снова включился Юнг.
— Возможно, не знаю… — Регина смутилась, умолкла. — Зачем вы мучаете меня этими вопросами?
— Но, фрейлейн Регина, — сказал Юнг, — мы только выполняем свою работу! Вы ведь тоже хотите, чтобы убийца фельдфебеля Венгельса был найден? Ну вот, видите… Итак, вы очень хорошо знали фельдфебеля Венгельса?
— Конечно!
— Когда вы были в последний раз в Бергмюле?
— Давно! Три или четыре недели назад.
— Не могли бы вспомнить, когда вы были в кино последний раз?
Регина с удивлением посмотрела на комиссара.
— В кино я хожу очень редко, — ответила она уклончиво.
— Может быть, на прошлой неделе здесь, в Бергмюле?
— Нет! — ответила она резко.
Но комиссар Юнг не дал сбить себя с толку. Он продолжал, как будто она ничего не сказала:
— Во вторник на дневном сеансе, в пятнадцать часов!
— Это неправда!
Юнг вытащил из папки два билета и показал их девушке.
— Я нашел их в письменном столе Венгельса!
— Это меня не касается.
— И опять вы ошибаетесь! — Он вынул из папки фотографическую пленку и подержал ее наклонно к свету лампы. — Это мы тоже нашли в столе Венгельса. На отдельных кадрах сняты вы, фрейлейн Регина! Вот у вокзала в Бергмюле. Одиннадцать часов двадцать три минуты. Вот на скамье. А вот перед отелем, в котором шел фильм. Вот автомашина окружного управления кинопроката. На отеле ясно можно разобрать плакат-рекламу «Запретный груз» — название фильма. Прошлый вторник он здесь и демонстрировался! Признавайтесь, что вы были здесь!
— Да, — едва слышно прозвучало в ответ.
С досадой бросил комиссар Юнг пленку на стол.
— Что это значит? Почему сразу не говорите правду?
Молчание.
— Что вы делали после кино?
— Около восемнадцати часов я вернулась в Пляуен.
— Снова ложь! Вы остались здесь!
— Да, я осталась! — крикнула наконец она. — Чего вы хотите от меня? Вы можете понять, что меня все это ужасно нервирует? Зачем вы конаетесь в моих чувствах? Помогает это вашему следствию?
Юнг зажег сигарету, а Крюгер продолжал допрос:
— Почему вы остались здесь?
— «Почему, почему»! Я любила Гейнца. Разве так трудно это понять?
— Следовательно, вы остались вечером в Бергмюле, когда была тревога у пограничников? Не так ли?
— Возможно, не знаю… — сказала она обиженно и сжала руками голову.
— Вы поссорились с Венгельсом? — снова вступил Юнг.
— Да!
— Из-за чего?
— Не помню, из-за каких-нибудь мелочей.
— А об этом все говорят здесь даже спустя неделю! Вам хотелось, чтобы он остался с вами, когда его вызвали в комендатуру?
— Да, вспомнила! Мне не хотелось оставаться одной в его комнате.
— На следующий день вы расстались не помирившись, так как ночью фельдфебель Венгельс с вами не остался.
— Нет, мы потом помирились!
— А других разногласий между вами не было?
Крюгер задал этот вопрос, как будто не придавая значения ответу.
— Нет!
— Значит ли это, что Венгельс мирился и с тем, что у вас есть любовник в Пляуене? — спросил Юнг.
Регина испуганно посмотрела на него. Откуда он знает? Она искала объяснения. Но Юнг не дал ей времени на обдумывание.
— Венгельс дал вам понять совершенно ясно, что он не желает иметь с вами ничего общего! Следовательно, сегодня вечером он вас не ждал!
— Но как вы не понимаете? — вскричала она поспешно. — Я действительно любила Гейнца! А другое было заблуждение… Кто-то наговорил Гейнцу, а он был очень ревнив и написал мне ужасное письмо. Я должна была с ним объясниться. Больше я не могла выдержать. И вот я здесь! Теперь вы знаете все.
Она застегивала и расстегивала сумочку. Юнг видел, как дрожали ее руки.
— Извините, что мы вас расстроили. Это было без злого умысла. Вы поймите, что и мы тоже немного нервничаем, — Юнг улыбнулся. — Пока все, фрейлейн Регина, можете вернуться в ресторан.
Привели фрау Ревинкель. Она, сев на стул, положила свои стройные ножки одну на другую, не забыв при этом поднять край юбки повыше.
— Почему вы сами не заявили нам, что фельдфебель Венгельс вас тоже вызывал в дежурную комнату?
Женщина не растерялась от такого вопроса:
— Послушайте, господин комиссар, кому хочется иметь дело с убийством? И что я могла бы вам сообщить?
— На этот счет у меня другое мнение.
Кроме дамской сумочки, у фрау Ревинкель были еще вещи, сданные ею в багаж. Только предъявить квитанцию она не смогла: ее не оказалось в сумочке. Приехав в Бергмюле на несколько дней, она собиралась дать один или два концерта, ведь она танцует и поет. И спросила, почему их задерживают, если уже арестованы два человека.
Комиссар Юнг попросил ее рассказать, в какой последовательности проверял задержанных пассажиров фельдфебель Венгельс.