Таким образом, в нашей семье одновременно жили две собаки — белая лайка Джесси и коричневый доберман-пинчер Ари, и они друг друга очень любили, — не помню случая, чтобы они поссорились из-за еды, из-за лакомой косточки.
Однажды, почти в одно время, они принесли щенят. Джесси с ее белоснежными щенятами устроили на кухне, отгородив ей угол. Ари с ее темно-коричневым семейством — под письменным столом отца, который стоял в столовой.
Гулять собак выводили обычно вместе, но однажды почему-то домработница вывела сперва Джесси, вернулась с ней, а потом вывела Ари.
Я готовил уроки за обеденным столом и не обратил внимания на то, что, как только Даша, выведя Ари, захлопнула за собой дверь, в комнату тихо вошла Джесси и унесла к себе на лежанку щенка Ари. Я не заметил, что она потихоньку, одного за другим, перетаскала к себе всех щенят Ари, а их было шесть штук.
Когда Даша привела Ари с прогулки, собака с размаху открыла лапой дверь столовой, как делала обычно, и стремительно бросилась под письменный стол. Лежанка была пустая.
Тут я обратил внимание на грохот, потому что Ари распахнула дверь комнаты со страшной силой и немедленно помчалась на кухню. Я кинулся за ней, но было поздно. Джесси вцепилась в Ари мертвой хваткой. Ари кидала Джесси, потому что была сильнее, пищали слепые щенята, шерсть летела по кухне во все стороны, неистовым голосом кричала Даша. Прежде всего я постарался оттащить дерущихся собак от лежанки со щенятами. Затем я принялся их разнимать. Даша кинулась ко мне на помощь. С великим трудом нам удалось оттащить в сторону и запереть в ванной Джесси и под ее неслыханный, душераздирающий вой побыстрее перенести щенков обратно под письменный стол отца.
Когда открыли ванную, чтобы выпустить Джесси, она лежала на полу, высунув язык, и корчилась в ужасных судорогах. Все же она сейчас же вскочила, побежала к своим щенкам и опять упала, ее била какая-то странная дрожь, морда у нее была мокрая, текли слюни. Перепуганный, я бросился звонить отцу на работу, затем в телефонной книжке разыскал номер известного всей Москве ветеринарного доктора Тоболкина и попросил его немедленно приехать к нам.
У Джесси началась родильная горячка, как сказал Тоболкин. Она слишком волновалась. У нее пропало молоко, поднялась высокая температура. Она не ела, не пила. Щенков потихонечку, по очереди, забирали от нее и подкладывали Ари, чтобы она их кормила. Тоболкин ездил каждый день. Я не отлучался от Джесси, не ходил в школу. Весь дом ступал на цыпочках мимо кухонных дверей, где лежала больная.
Джесси выздоровела. А в следующий раз, через год, повторилось то же самое. Ари вывели гулять. Джесси потихоньку перетащила к себе все ее потомство. На этот раз мне довелось увидеть эту идиллическую картину: с необычайно довольной, лучше сказать — гордой мордой, блестя своими черными бусинками, развалясь в сладостной позе и раскинув лапы, лежала Джесси на своей подстилке, а шесть щенят белых и шесть темно-коричневых, почти черных, загребая лапками, как пловцы, отталкивая друг друга, тянули из всех ее сосков.
В бешеном темпе я начал эвакуацию коричневых щенков на их законное место и не успел — Ари ворвалась в квартиру с диким грохотом, и собаки сцепились с грозным лаем, хрипом, визгом и рычанием. Опять с трудом мы их растащили, к вечеру у Джесси началась родильная горячка.
С того раза мы начали случать собак в разное время, чтобы избегнуть материнских драм, и в нашей семье, то есть в собачьих семьях, наступили мир и благоденствие. Когда у Ари появлялись щенята, Джесси иной раз забиралась во время ее отсутствия на чужую лежанку и лежала там с умильной улыбкой, вылизывая щенят и радуясь тому, как они теребят ее пустые соски. Как только слышался шум открываемой двери, Джесси деликатно покидала чужое место и скромно садилась где-нибудь в сторонке, поглядывая на товарку с извиняющимся видом. Ари тотчас кидалась к себе, перенюхивала, точно считала, щенят, все ли на месте, стремглав подбегала к Джесси, словно для того, чтобы убедиться, что она никого не забирала, укоризненно, но не сердито хватала ее за пасть, на что Джесси каждый раз произносила какой-то звук, вроде успокоительного: «Ну ладно, что там, не будем волноваться». И Ари, все так же стремглав, проведя обследование, укладывалась к своим детенышам.
Джесси усыпили, когда ей было восемь лет, потому что в ветеринарной лечебнице ей поставили диагноз — рак, а от этого не выздоравливают.