– Эти суки… Кто особо буйный… на еду… прости… Пора съебывать… план… слышишь?
В голове Вилена летали мысли: «Это я виноват… все я… Я рассказал… Я убил…» Потом резко мысль: «Олег – шумоголовый. Не правда! Он врет!»
– Ты врешь! – проорал Вилен. Он подскочил. Ткнул пальцем Олега в грудь. – Ты врешь, сука! Ты это выдумал! Зачем ты мне врешь!
– Тише ты, тихо! – шикнул Олег. – Щас сюда сбежится весь патруль. Тихо.
– Чтобы мы свалили вместе?! Сейчас! Чтобы не ждать Тоху из санчасти, да?! Отвечай!
– Да заткнись ты! – Олег дал Виле отцовского леща. Тот замолчал. Он был поражен и… пришел в себя. – Я тебе не вру. Твоего друга больше нет. Но сейчас нет времени его поминать. Особенно после того, как ты разорался на всю Ивановскую. Нам надо как можно быстрее сваливать. Тебя уже итак ищут.
– А откуда ты…
– Знаю. В общем, план такой. Я узнал распорядок прохождения патруля территории. Нашел самый малозначимый участок. Туда выделяют всего двух патрульных. Нам надо их вырубить, убить, похуй. Надеть их форму. После кинуть этих хряков на забор под высоким напряжением. Их пидорасит и выжигает, как последних сучек так, что только угольки останутся. Рядом с забором кинуть форму и записку. Типа, так и так, больше не можем так жить, решили выпилиться. Сами съебываем с территории через парадный вход в форме патруля. На утро «нас» находят на заборе. Все. Фини та ля комедия. Мы мертвы, и мы спасены.
Вилен переварил информацию. Помедлив, сказал:
– Все это конечно, хорошо. Но. Если они решат проверить «наши» тела по днк? Зубы там и все такое. И выяснят, что это не мы. А во-вторых, пропало два патрульных. По совпадению ли вместе с нашей смертью?
– Все заебок. После нашей записки они даже проверять тела не станут. Двумя больше, двумя меньше. Похуй. Им так даже сподручнее. Не надо нас разыскивать. А вот патрульные… Ну хз. Может будут искать их на гражданке, как самовольно оставивших учреждение. А может и нет. Но послушай, другого выхода у нас нет. Тебе обратно в место постоянного пребывания нельзя, меня тоже будут допрашивать насчет тебя. Мы повязаны. Ну так что – ты со мной? – Олег впился глазами в глаза Вилена и протянул ему руку.
Настала тишина. Виля думал. Олег не отводил глаз.
– Ладно, я с тобой. – и Вилен пожал протянутую руку.
Глава 7
Первым звуком был цокот. Следующим страшный рохкот. Олег оставался не подвижным, но в глазах его, устремленных все так же в Вилю, застыл страх.
– Беги – прошептал он.
В тот же миг огромная пасть вцепилась сзади в шею Олега и одним щелчком, со страшным хрустом, перекусила кожу, вены, артерии, трахею и шейные позвонки. Потом резко дернула в сторону и швырнула мертвое тело как дохлую курицу в сторону. На его месте возник Баранов с окровавленной свиной харей.
– Ну что ублюдок, вот ты и попался!
Глава 8
Буря эмоций. Сначала отчаяние – смерть друга, следом гнев – недоверие Олегу, позже сомнения – план побега. И вот теперь обескураженность – Олег мертв, Баранов стоит на его месте. Такое не проходит бесследно и всегда оставляет след на нервной системе.
Когда наш герой ринулся бежать прочь от управляющего, тот тут же схватил его зубами за голень, резко дернул. Вилен упал носом в асфальт. Хрустнули зубы. Нога дико болела. Свинья прокусила ему ногу и… Тащила его по дороге, стирая кожу лица и рук.
Беспомощность. Именно это чувствовал Виля в данный момент. Беспомощность была последним чувством перед тем как у него что-то щелкнуло в голове. Перед этим щелчком было и еще кое-что.
Свинья остановилась, встала на задние ноги, отдышалась. Оказалось, что она оттащила его к какому-то забору.
– Тебе недолго осталось, сучка. Сегодня ты – мой поздний ужин. Хотел узнать наши секреты? Что, как, да почему расспрашивал. Так и сдохнешь в неведении, как твой дружок. Зря ты кстати сегодня в столовой не ел. Антоша был исключительный, копытца оближешь.
ЩЕЛК! Писк. Свист. Ветер. Красно-фиолетовый туман накрыл сознание.
Вилен подскочил, забыв про боль. Резким движением он засунул руку в открытый рот свиньи, ухватился за язык почти у его корня и так же резко его вырвал. Баранов стоял пару секунд ошарашенный, но, осознав, что его язык болтается в чужой руке, что есть мочи заорал, разбрызгивая вокруг свиную кровь, которая уже заполняла весь его рот и текла по подбородку и одежде. Виля, недолго думая, вновь засунул руку в раскрытый рот управляющего и затолкал язык поглубже в глотку. Тот начал задыхаться. Встал на колени. Пытался засунуть себе в рот копыта и достать язык. Он начал синеть, будучи весь в красном. Вилен отошел. Потом с разгона ударил Баранова ногой в голову. Удар пришелся в глаз, который моментально растекся от удара носком ботинка. Управляющий уже бился в конвульсиях. Тогда Вилен снял с него куртку с идентификаторами, наполовину залитую кровью. Свою одел на уже мертвое посиневшее тело. Оттащил дохлую свинью поближе к забору. Приподнял ее так, что голова ее нависла над нижней нитью проволоки. Резко отпустил и отскочил. Голова рухнула на проволоку. Тело будто вновь ожило, начало дергаться в судорогах. Потом дымить. Потом вспыхнуло. Воняло горелым мясом. Виля сплюнул и ушел в окровавленной куртке Баранова. Потом вернулся. Достал из кармана разовые салфетки. В кармане куртки Баранова нащупал ручку. Свет еще горящей свиньи был его светильником. Он написал: «Вы все сдохните, суки. Я до вас доберусь с того света. А пока поваляюсь на заборе, отдохну. До скорого. Вилен.» и бросил салфетку на видное место, прижал камнем. Ушел.