У нас же улучшение мира мыслилось только качественным; о количественном улучшении уже существующего не думалось. Это было, прежде всего, неинтересно. Блёкло. И не в традиции культуры. Количественные улучшения подразумевались как неважные, естественные, автоматически происходящие следствия одного кардинального качественного улучшения.
Формально все это было еще допустимо. Методику перехода четко обозначила Партия в своей грандиозной программе, так что господа литераторы могли о переходном периоде не беспокоиться. Объектом переживания переход поначалу и не мог стать. Вся Программа сводилась к вековечной фразе «По щучьему велению…» Что было переживать, кроме отчаянного желания оказаться наконец по ту сторону нескончаемого мгновения, на протяжении которого щука исполняет свой магический взмах хвостом? И это казалось естественным, потому что, каким бы новым и умным не считали тогда жанр НФ, он прекрасно уложился в традиционные мифологемы; в сказание о граде Китеже, например. Поднырнуть под мерзость неодолимой реальности, а через промежуток времени, сколь угодно короткий, или сколь угодно долгий — ведь в озере время останавливается, как в коллапсаре — когда беды отступят, всплыть обновленными, и все-таки «почти такими же»…
Но искренне переживающие люди в озере долго не могут. Дышать нечем. Абстрагироваться от переходного периода уже не удавалось; он начинал вызывать беспокойство, то есть сам становился объектом переживаний.
Конечно, уже были Солженицын и Сахаров, уже были Новочеркасск и Чехословакия. Но — для немногих. А на рубеже 70-х уже и массовое сознание стало медленно поворачиваться в этом направлении. Именно тоска по социальному идеалу неизбежно начинала вызывать ненависть к тем силам, к той системе, которые, как казалось, только и не дают идеала достичь. Те, кто не уверовал в светлое будущее, прекрасно мирились с реальностью. Разве что мечтали, как в западной модели, о ее количественном улучшении. А вот иные…
Ефремов пишет «Час Быка».
Уникальный, удивительный по эмоциональной убедительности и привлекательности XXII век Стругацких трансформируется. Цель социального прогресса, которую они создали, они же и дезавуировали, начав нагнетать к ней ненависть; вскоре с их легкой руки ненависть к будущему станет в литературе господствующей. Полдень «Жука» совсем не манит; из утопии он превратился едва ли не в антиутопию. А «Волны» в открытую демонстрируют: лишь те достойны счастья и свободы, кто перерастает этот тварный мир, мир живущих в реальности тварей, и, презрев все отношения с тварями, взмывает в горние выси… Объединяющим фактором стало стремление к свержению любых коллективистских идеалов. Идеалом — утверждение посредством глумления. На человеке как существе, способном жить в раю, способном создать рай себе и ближним своим, поставлен был крест.
Светлое будущее окончательно вернулось туда, откуда оно веком раньше пришло в литературу — на Голгофу, а потом за облака.
На фантастике это сказалось не лучшим образом. Молиться вместе стало НЕ О ЧЕМ.
И потому пришло время писать НИ О ЧЕМ.
В мире сем мы сейчас уже ничего сообща не хотим. Сообща мы даже ничего не НЕ ХОТИМ.
Моральным стало то, что выгодно. Но выгода — понятие сугубо индивидуальное. Строить город-сад можно только вместе — потому и этика, и легитимизирующие ее суперавторитеты были рассчитаны на коллектив. Бесконечная борьба за увеличение притока личных денежных средств предполагает картину мира, состоящую только из меня, мешающих мне препятствий и используемых мной инструментов. Суперавторитет у каждого в его бумажнике.
И потому на место богов полезла нечисть.
Пошла ожесточенная схватка даже не за сюжеты, не за идеи — за сцены. ЗА АНТУРАЖ. За воровство культурного субстрата, который был выработан и отработан века назад, от которого все культуры мира, кроме старательно цепляющихся за свою первобытность диких и жестоких культов, давно отказались — но который можно успеть ухватить и использовать первым. Откуда бы еще, из какой древней религии спереть и заставить прыгать по страницам бесенят поэкзотичнее? А уж на оригинальном-то фоне простится любая смысловая и духовная банальность…