— Странно, я что-то очереди не заметил, — решил сострить я.
— Умный дофига⁈ — с неким прищуром спросил Мост. — Давай-ка для начала порядок в яме наведи. И да, эта работа не оплачивается.
— Есть, — по военному ответил я и собрался было спрыгнуть в монтажную яму.
— Стой! Вон дверь видишь?
— Ну.
— Баранки гну. Сходи вначале подбери себе что-нибудь переодеться. Я так понимаю, ты к нам налегке прибыл?
— Так заметно?
— Приличные люди по Мешку в спортивных костюмах не болтаются. Ничего, поживёшь здесь с моё — тоже новеньких за версту чуять будешь. И шевелись давай, к нам через полчаса по записи «Урал» притянут. У него один мост рассыпался. Так что будет тебе боевое крещение.
К концу дня я едва мог стоять на ногах от усталости. Хотя в Мешке правильнее говорить — «ночи». Днём здесь приличные люди спят, потому что жизнь замирает. Это, конечно, тоже относительно. В кабаках как раз самый шум, да и твари за стенами не дремлют, нет-нет да и проверят оборону на бдительность. Так что у дружины днём самая работа.
Мост мы перебрали, и не без помощи красной пыли. Ох и полезная штука оказалась в слесарном деле! Мост (уже владелец, а не механизм) несколько раз прикладывался к трубочкам: то полуось кулаком выбить, то закисшую гайку окрутить. А когда мы его на место закатывали, так оба под красной пылью находились. Очень полезная вещь, мне бы такую в том мире. Особенно когда где-нибудь в рейсе, прямо на трассе, кардан, словно конфетный фантик, скручивается. А ты один и помощи ждать неоткуда.
— На вот, держи. — Мост отсчитал причитающиеся камни. — Честно заработал, молодец.
— Негусто, — поморщился я, рассматривая двенадцать камней на ладони.
— Ну уж как есть, — развёл руками Мост. — Можешь попробовать на охоте больше поднять, но там риск многократно выше, а мужики порой вообще ни с чем возвращаются. У дружины оклад триста камней в месяц, можешь там счастья попытать.
— Извини, я не это имел в виду. Да и к ценообразованию никак не привыкну.
— Да я не в обиде, — отмахнулся тот и, скинув грязные штаны, повесил их в шкафчик. — Но ты особо губу не раскатывай, это тебе сегодня повезло. Обычно камней семь в день получается. Если приспособишься, даже отложить что-то получится.
— Слушай, а можно я сегодня здесь заночую?
— Так ночь уже прошла, — не упустил возможности подколоть Мост.
— Ну, в смысле, останусь, поживу… Как-то так… — Я виновато развёл руками.
— Да сколько угодно, — согласился хозяин. — Будешь уходить — замок у ворот на арматурке висит, запасной ключ у меня есть. Но учти: если я чего завтра не досчитаюсь, ты даже на другом конце Мешка от меня не спрячешься.
— Да я чё, совсем, что ли?
— Совсем, не совсем… я тебя предупредил. Баб сюда не води, захочешь трахаться — дуй в «Розовую пантеру», мне здесь этого дерьма не нужно. Всё, бывай. Не забудь основной свет погасить, чтоб счётчик зря не мотало.
— Спасибо тебе, хороший ты человек, — искренне поблагодарил его я.
— Тишине спасибо скажи. Если бы не его слова, гулял бы ты сейчас… В общем, ты меня понял. Давай, до завтра.
— А почему? — остановил я вопросом хозяина, который уже перекинул ногу через калитку в большой створке ворот.
— Что почему?
— Ну, слово Тишины такой вес имеет. Почему?
— А это не твоего ума дело, — ухмыльнулся Мост и вышел из бокса.
Я честно обошёл бокс, погасил весь верхний свет, оставив единственную лампу на верстаке, и с довольной рожей завалился на пропитанный отработанным маслом диван. Однако пролежал в таком положении недолго, пустой живот быстро намекнул на то, что человеку тоже требуется топливо.
Я снова поднялся на гудящие от усталости ноги, оторвал кусок свежей ветоши и завернул в неё камни. Затем помыл руки, переоделся в спортивный костюм, который всё равно остался влажным, и, подхватив замок с загнутой крючком арматуры у входа, распахнул калитку.
Вот только выйти из бокса так и не успел. В притвор проник ствол пистолета, который упёрся мне прямо в нос.
Я поднял руки и отступил, уже прикидывая, как и чем лучше обороняться. Железок здесь хватало, притом с избытком, так что в случае необходимости будет чем отмахаться.
— Ты⁈ — удивился я, когда внутрь проскользнула владелица пистолета, та самая девушка, с которой я делил сиденье в автобусе.
— Рот закрой, — шикнула на меня она. — Только вякни, я тебе вмиг башку прострелю.