Я перебрался на место водителя, притом сделали мы это прямо на ходу. Механик побоялся останавливаться и переключать коробку, после этого мы натурально могли замереть в метре от спасительного форта.
— Они что, уже ворота закрывают? — указала пальцем на форт Гюрза. — У нас ведь ещё две минуты!
— Тормози! — закричал Мост, но я и без его советов уже давил на левую педаль.
Удивительно, вся машина как решето, а тормозные магистрали остались целёхонькими. Мы плавно снизили скорость и остановились буквально в метре от тяжёлой воротины. Гюрза тут же рванула дверь и выпрыгнула на улицу.
— Эй, — завопила она, — а ну открывайте! У нас ещё две минуты!
— Пошли в жопу! — вернулся ответ со стены. — У нас уже время вышло.
А дальше началось что-то из ряда «вон». Гюрза вдруг выхватила нож и резко полоснула себя по ладони.
— Уверены, что вам здесь нужен истекающий кровью труп? — крикнула она. — Скоро рассвет, надеюсь, патронов у вас достаточно!
— Вот стерва! Ну сейчас ты у меня выхватишь! — донёсся раздражённый возглас. — Эй, Валенок, открывай!
Глава 8
Приемлемо
Злить дружину — не самая лучшая затея, но это всё равно лучше, чем встречать рассвет снаружи. Едва мы закатили грузовик на территорию форта, ворота захлопнулись, и к нам вальяжной походкой подошёл вооружённый человек. С неким выражением презрения на морде лица он обошёл фуру по кругу — и тут началось.
— Чё в прицепе? — задал он первый вопрос и смачно харкнул на колесо.
К слову, единственное, что осталось целым.
— Тебе до этого какое дело? — тут же закусилась с ним Гюрза.
— А ты не слишком борзая⁈ — криво ухмыльнулся дружинник. — Может, у тебя там запрещёнка? Или того хуже: ты пират и собираешься подорвать форт.
— Хомяк, ты совсем идиот⁈ — встала в позу Гюрза, — Какой ещё, нахрен, пират⁈ Меня здесь каждая собака знает! У меня постоянная прописка в форте, недвижимость в собственности! А вот за то, что ты нас пускать не хотел и ворота раньше на целых пять минут закрыл, у тебя могут быть серьёзные проблемы. Уверен, что хочешь со мной пободаться?
— Фуру к досмотру, — напрочь проигнорировал девушку тот и неспешно направился к заднице прицепа.
— Хомяк! — позвал представителя власти Мост. — Давай не будем развозить вот это вот всё?
— А в чём проблема? — наигранно невинным голосом спросил Хомяк. — У вас ведь там нет ничего такого, что могло бы вас дискредитировать? Или есть? — Он резко перешёл на сухой тон. — Фуру к досмотру!
— Там на дверях пломба Мазая, — снова вступила в разговор Гюрза. — Прицеп взорвётся, если её вскрыть.
— Взорвё-о-отся? — протянул дружинник. — Слыхали, пацаны⁈ Это что же получается? Ты со своими дружками завезла на территорию форта заведомо опасный груз?
— Да при чём здесь груз⁈ — перешла на крик Гюрза. — Ты русский язык понимаешь?
— О да, очень хорошо понимаю, — хищно оскалился он. — Руки в гору, все трое. Вы задержаны в связи с нарушением пункта двадцать один о ввозе запрещённого и заведомо опасного груза на территорию форта. Вам понятно обвинение?
— Чё? Хомяк, ты совсем охренел⁈
— Считаю до трёх и открываю огонь на поражение, — продолжая игнорировать все доводы, произнёс дружинник и упёр приклад автомата в плечо. — Раз, два…
— Всё, всё, мы поняли, — вмешался Мост и первым поднял руки.
— Рожей в грязь, быстро! — скомандовал Хомяк. — Эй, Ушан, вызывай старшего.
— Уверен, что оно нам надо? — замялся Ушан.
— Не понял, боец?
— Есть, — поморщившись, отозвался дружинник и шмыгнул в будку КПП.
Там он поднёс трубку к уху (видимо, вызвал начальника караула) и, повесив её обратно на рычаги, предпочёл больше не показываться наружу. Мы улеглись в грязь, чтобы не получить пулю в живот, однако Гюрза продолжила провоцировать злого дружинника.
— Ну всё, Хомяк, тебе п…
«Ду-ду-ду-ду, ду-ду-ду», — скрыл её фразу грохот крупнокалиберного пулемёта.
— А это мы ещё посмотрим, — криво ухмыльнулся тот и для острастки легонько пнул девушку по рёбрам. — Разговорчики!
— Мусор, — презрительно сплюнула Гюрза.
Небо начало светлеть, за стенами поднялся вой и рёв тысячи глоток, а дождь всё так же уныло продолжал лить на наши и без того насквозь мокрые головы. Микс полностью залечил все раны, в том числе и натёртый до кровавой мозоли палец.
Я всячески пытался абстрагироваться от неприятной ситуации, занимая голову различными мыслями, но получалось плохо. Валяться в грязной луже — приятного мало. Ещё этот чёртов ублюдок, дружинник, продолжает издеваться.
— Голову ниже! — рявкнул он, когда я попытался осмотреться, и больно пнул меня по ногам.